Малкадор искоса смотрел на Хассана острым взглядом.
(Сигиллит):Так что думаешь, Халид? На чью сторону встанешь — его или мою?
Хассан помедлил, делая глубокий вдох. Он не знал, то ли считать себя польщённым тем, что его спросили, то ли оскорбиться.
(Сигиллит):Не мнись! Выбирай!
(Халид):Я собирался сказать... Я собирался сказать, что Император всегда будет вести нас. Это то, чему нас учат... то, во что я верю!
(Сигиллит):А... Хорошо сказано... Тогда ты со мной. И ты прав, конечно же. У него такие высокие устремления в отношении нашей расы. Слишком высокие, возможно, поскольку он не всегда отдаёт себе отчёт в собственной незаменимости. Но... Всегда ли он будет рядом? Это огромный вопрос. Это нынешнее испытание.
Сигиллит свёл руки вместе, соединяя кончики пальцев. Вид у него был отсутствующий.
(Сигиллит):Война за Трон уже началась. Даже сейчас я чувствую на нас взгляд Архипредателя, он давит на мой разум, как раковая опухоль. Я слышу голоса его братьев вокруг него, плетущих заговор вместе с ним... и против него... Я помню, какими они были, каждый из них, и в замысле, и в действительности. Я вижу, кем они стали сейчас, и иссыхание их душ наполняет моё сердце болью. Они высвободили силы, которыми не могут управлять. Их обманывали... и не только враги. Меня сокрушает быть этому свидетелем.
Хассан не знал, продолжать ли ему слушать. Он внезапно почувствовал себя так, словно бы совал нос в чьё-то глубоко личное горе.
(Сигиллит):Знаешь, из них всех, если бы я мог спасти лишь одного, то это был бы Лоргар. Даже при том, что он меня презирает, даже при том, что он... причинил мне боль. Он был такой хрупкой душой, такой нежной и такой ранимой. Мы могли бы обойтись с ним получше. Совершили ли мы ошибки в отношении некоторых из них? Наверняка. Хотя я чувствую, что время их исправлять уже давным-давно прошло...
Хассан наблюдал. Он выжидал. Мало что из сказанного Сигиллитом имело для него смысл. Он спрашивал себя, не было ли происходящее частью испытания или каким-то замысловатым способом его подловить. Если так, то это выглядело таким надуманным, таким... ненужным, безжалостнее, чем ему требовалось быть. Сигиллит поднял на него глаза с выражением терпения на лице.
(Сигиллит):Я чувствую, что твой ум блуждает. Ты думаешь, что эти вещи мало тебя касаются. Ты неправ. Они имеют к тебе самое прямое касательство. Они имеют самое прямое касательство ко всем нам.
Хассан почувствовал, что начинает выходить из терпения. Он хотел быть послушным долгу, но не имел ни малейшего представления о том, чего этот долг от него требовал.
(Халид):Я не понимаю, зачем я здесь нахожусь, лорд.
(Сигиллит):Пока что нет. Но ты поймёшь.
Он с усилием поднялся на ноги, подволакивая к себе посох.
(Сигиллит):Следуй за мной.
Хассан встал.
(Халид):Куда мы направляемся?
(Сигиллит):В катакомбы, где всё это началось. Приготовься — путь вниз будет долгим.
Путь вниз был недолгим. Хассан прыгнул через пробоину и жёстко приземлился на грязный рокритовый пол метром ниже разнесённого дверного проёма. Пока он обводил помещение винтовкой, готовый открыть огонь, он услышал глухой стук и судорожный вздох Фарука, приземлившегося рядом с ним.
(Халид):Потянешь?
(Фарук):Ты и я, прямо как всегда. Давай покончим с этим делом.
Комната была маленькой, меньше десяти метров в поперечнике, с низким потолком и стенами из грубо обтёсанных каменных глыб. В ней не было ни души и пахло затхлостью, точно в гробнице. Лишь один предмет располагался по её центру — грузоперевозочный контейнер из ребристого адамантия, который был закреплён на железном транспортном поддоне. Он не был особенно большим, — два метра в длину, метр в высоту и в ширину, — но его загораживало энергетическое поле, которое наполняло помещение гулом и пляшущим мертвенным светом.
(Фарук):Сигналы всё ближе.
(Халид):Сколько у нас?
Хассан убрал оружие и приблизился к ящику.
(Фарук):Минуты, не больше.
Хассан покачал головой: немного времени на работу.
(Халид):Быстро очухались, будь они прокляты!
Он извлёк из загашника своих доспехов четыре перебивающих маячка и аккуратно разместил их по одному у каждого угла ящика. Затем он отступил назад, тщательно проверил их расположение и включил излучатель интерференционных волн. Воздух перед ним словно бы задрожал, пойдя рябью, точно потревоженная водная гладь. Он ощутил неприятное шевеление в желудке. Энергетическое поле сопротивлялось какое-то мгновение, потрескивая и изгибаясь, потом издало резкий треск. Хассан прошёл к контейнеру и начал прикреплять к нему анти-гравитационные пластины, по четыре на каждую сторону. Они фиксировались намертво и оживали, помаргивая красным в тенях.
(Халид):С ПВО разделались?
В том, что касалось получения новых сведений от двух других групп, Хассан полагался на Фарука.
(Фарук):Так точно.
(Халид):А боковой заслон?
Хассан установил последнюю пластину.
(Фарук):Всё отключено. Всё чисто, транспортник может приблизиться.
Хассан бросил взгляд на свой хронометр. Время поджимало.
(Халид):Тогда вызывай.
Он активировал анти-гравитационные пластины. Грузоперевозочный контейнер вырвался из своих оков и поднялся над землёй, зависнув на средней высоте. Он был тяжёлым, и Хассан слышал натужное завывание репульсорных полей, бьющихся за то, чтобы удержать его на весу. Фарук прохромал вперёд и неуклюже втянул своё тело обратно в пробоину. Две пары рук протянулись вниз, чтобы протащить через дыру контейнер. Ящик шатко пошёл вверх, поддерживаемый на весу пластинами, и Хассан последовал за ним. Перегруппировавшись в коридоре, их четвёрка спешно двинулись через бункер в обратном направлении. Хассан был во главе, тяжело дышащий Фарук шёл замыкающим. Ящик двигался между ними, гудя и пыхтя, как злобный бык. Хассан оглядел толстое листовое покрытие. Контейнер был того типа, что использовались в трюмах космических кораблей, — с массивными рёбрами выступов, чтобы выдерживать сильные удары.
(Фарук):Это оружие?
(Халид):А чего ты ждал? У нас война.
(Фарук):Они пытались вывезти его с планеты. Должен чего-то стоить. Унесём отсюда ноги вместе с этой штукой, и кто-то страшно расстроится, это уж как пить дать.
Хассан невольно улыбнулся.
(Халид):Не спускай с него глаз. Ударит что-нибудь в этот контейнер, и Трон знает, что тогда будет.
Они приблизились к прожжённому кислотой входу.
(Фарук):Капитан, дорогу наружу придётся пробивать с боем.
Фарук в последний раз сверился с показаниями ауспика.
(Халид):Ничего меньшего не ожидаю.
Хассан проверил счётчик патронов на своём оружии. Он следил за дисплеем своего шлема, по которому привычно плыл обнаружитель целей.
(Халид):Выберите себе мишени и высматривайте транспортник.
Их четвёрка выскочила из разъеденных противовзрывных дверей и засела в обломках. Хассан устроил ствол своего оружия на торчащей пластиловой шестовине. Ящик парил поблизости, практически беззащитный. К этому времени горел уже весь комплекс, и бушующее со всех сторон пламя заливало его ярким светом. Из уничтоженных генераторов щитов и орудийных башен зениток вырастали столбы густого дыма. Обводя глазами эту картину, Хассан заметил членов двух других групп, которые с боем прокладывали дорогу к их позиции. Лазерные выстрелы, пронзительно щёлкая и треща, взрезали землю вокруг него. Неприятель начинал пристреливаться. Хассан чертыхнулся, открывая ответный огонь и теснее вжимаясь телом в край бункера.