— Как дела? Есть что-нибудь интересное на повестке дня? — спрашиваю я. Мы всегда начинаем наши разговоры с этой фразы. Даже если я и не хочу обратно домой, все равно должна знать, что там происходит. И что с Джейн все хорошо. Мы общаемся раз в несколько дней. Я скучаю, но не по дому, а по чувству дома; по безопасности, или иллюзии безопасности. Я — человек привычек. И скучаю по своей обычной жизни.
— Пакстон дома в эти выходные. Через час мы собираемся на ланч. Я встречаюсь с ним возле кафе "У Паскуаля". — Она нервничает. Наверное, даже немного напугана. Пакстон — ее сын и у них чрезвычайно натянутые отношения. Ему семнадцать, он мой двоюродный брат и мы выросли вместе. Даже, несмотря на шестилетнюю разницу в возрасте, мы очень близки. Он мой лучший друг. Пакстон учится в интернате в Бостоне и ненавидит это место: саму школу, испорченных детишек, которые его окружают, изоляцию. Оно душит его, и я не виню его в этом. Это место изменило его, он стал более замкнутым. Если коротко, то школа — это альтернатива родительскому воспитанию. Школа воспитывает детей, поэтому родителям не нужно быть, ну вы знаете, родителями. Потому что, честно признаться, на данном этапе своей жизни Джейн не может этого делать. И Пакстон не хочет, чтобы она имела к этому какое-то отношение. Мне не нравится быть между двух огней. Я пытаюсь выступать в роли миротворца, но обычно проваливаюсь на этом поприще.
Я держу трубку возле уха и не знаю, что сказать. Мне не хочется давать ей ложную надежду, потому что я знаю Пакстона. Не думаю, что он появится на ланче, но не могу заставить себя сказать это.
— Передавай ему от меня привет. И пусть позвонит. — Мы общаемся с ним каждый день, но я не хочу, чтобы она это знала.
Джейн вздыхает, и я слышу, что она сомневается даже по телефону. Ей не хочется сомневаться. Она хочет быть оптимисткой. Она мечтает об этом, как маленькие девочки мечтают быть принцессами и жить долго и счастливо. Но в реальности, Джейн вынужденная фаталистка. Ее судьбой управляет болезнь. И это причина, по которой Пакстон отказывается находиться рядом с ней.
— Передам, — наконец, говорит она. Джейн пытается улыбнуться, но ей не удается. Я слышу это по колебаниям в ее голосе.
Пытаясь приободрить ее, я добавляю:
— О, и по дороге домой не забудь остановиться в "Свит Тритс" и съесть за меня кусочек морковного чизкейка. — Джейн любит морковный чизкейк, он всегда поднимает ей настроение. И мне тоже. Хотя бы раз в месяц мы посещали "Свит Тритс" и заедали все плохое чизкейком. Это лекарство практически от всего. Ненадолго, но все же.
Она сразу же веселеет.
— Так и сделаю. Знаешь, я не ходила туда с тех пор, как ты уехала. Думаю, настало время это исправить.
Я согласно киваю головой, хотя она меня и не видит.
— Определенно.
— А как у тебя дела? — меняет тему разговора Джейн.
Я пожимаю плечами.
— Также. Еще восемь недель. Я справлюсь. — Я должна.
— Ты можешь справиться с чем угодно, Скаут. — Она всегда ободряет меня... и только меня. А сама живет по-другому, как будто расплачиваясь за все свои неправильные поступки и за те вещи, которые она ненавидит в себе. Мне всегда казалось, что Джейн из тех людей, которые не понимают, что у них есть потенциал, или сила, чтобы пробудить его. Она просто плывет по течению жизни, не участвуя в ней.
— Спасибо, Джейн. Тебе, наверное, пора на ланч. — Мне не хочется произносить следующие слова, потому что если Пакстон не появится, то она будет раздавлена этим. Тем не менее, я говорю: — Позвони и дай мне знать, как дела у Пакстона.
— Хорошо. — В ее голосе уже чувствуется разочарование и сомнение. Мне бы так хотелось помочь ей.
***
Через четыре часа приходит сообщение от Джейн.
«Пакстон не появился».
Я не хочу ей ничего отвечать. Не хочу признавать ее боль, потому что в таком случае она станет реальной. Но все же отправляю смс с единственными словами, которые кажутся мне искренними.
«Мне жаль».
Джейн никак не реагирует на это. Да и что она может сказать?
Суббота, 29 апреля (Скаут)
Вчера Пакстон так и не позвонил мне. Я знаю, что он зависает с друзьями, раз уж оказался дома на все выходные. Он не так часто приезжает, так что я понимаю, что он занят. Тем не менее мне нужно быть уверенной, что с ним все в порядке.
«В НЙ в эти выходные?»
Ответ приходит практически незамедлительно.
«Завтра вечером возвращаюсь в тюрьму»
«Веселишься?»
Господи, надеюсь, что это так.
«Тусуюсь сегодня с Киско»
Значит, да. Киско — один из его ближайших друзей. Они знают друг друга с пяти лет.
«Отлично. Дай мне знать, когда вернешься»
«Конечно»
Четверг, 4 мая (Скаут)
Единственное, что мне нравится в Густове — его любовь к матери. Он разговаривает с ней по телефону каждый день после обеда. До вчерашнего дня я и не знала, что он звонит именно ей.
Каждый день.
После обеда.
И теперь меня так и тянет подслушать. Зачем рок-звезда звонит матери каждый день? Это делает его человечнее.
Не поймите меня неправильно, Густов все так же мне не нравится. Просто теперь я рассматриваю его как кого-то более реального. Вот и все.
Осталось еще пять недель, и я свободна.
Еще.
Пять.
Недель.
Пятница, 5 мая (Гас)
Вернувшись в автобус после саундчека, я обнаруживаю стопку чистого, свернутого белья на кровати. Мои простыни. И одежда. Все. Чистое. Чистое настолько, что хочется зарыться лицом и вдыхать запах следующие несколько часов, потому что оно пахнет хорошей погодой. Я не стирал белье с тех пор, как мы отправились в турне. А если учесть, что сменных комплектов было немного...
Нетерпюха выходит из ванной и ловит меня за тем, как я нюхаю пару носков.
Именно в этот момент я складываю "два и два".
— Ты постирала мою одежду?
Она пожимает плечами и отводит от меня взгляд. Как и всегда.
— Она воняла так, как будто здесь кто-то сдох. Давно было пора. Как минимум, две недели назад.
Неожиданно я замечаю стикер рядом с бельем.
Когда твои джинсы начинают стоять колом, значит пришло время их стирать. Рада была помочь.
Я киваю и возвращаюсь к прерванному занятию с носками. От них нереально хорошо пахнет.
— Знаю, это не твоя работа, но все равно спасибо.
Осмотрев стопку, я замечаю, что в ней в два раза больше нижнего белья и носков, чем у меня было.
— Эй, либо мои носки и трусы размножаются в прачечной как кролики, либо кто-то купил их мне. — Поворачиваюсь и вопросительно смотрю на нее.
Нетерпюха хватает с кровати свою сумку и быстро направляется к двери.
— Ты не можешь носить белье каждый день и не стирать его. Это отвратительно, — резко отвечает она. Не сказать, что у нее мягкий, женственный голос, но звучит он как-то соблазнительно, даже безмятежно. Мне нравится слушать ее.
Она купила мне носки и трусы?
Она купила мне носки и трусы.
— А кто сказал, что я их ношу? В последнюю неделю я придерживаюсь стиля "коммандос".
На ее лице мелькает отвращение, и она качает головой.
Я знаю, что переступил черту.
— Прости. Слишком много информации. Но спасибо, подруга.
— Мне было несложно. Правда. Я в любом случае собиралась стирать свою одежду. А носки и трусы из "Уолмарт", так что ничего особенного. Я воспользовалась кредиткой компании. — С этими словами она исчезает за дверью.
Может, для нее это ничего не значило. Может, она сделала это потому, что не могла больше терпеть вонь. Скорее всего, она сделала это, потому что не могла больше терпеть вонь. Какой бы ни была причина, но она сделала это безвозмездно, не ожидая ничего взамен. Нетерпюха просто была милой.