Все это тем более ценно, что при широкой организаторской деятельности у Гашека оставалось очень мало времени для работы над текстом. Он не удовлетворяется пропагандой принципов, стремится обеспечить и материально-техническую сторону издания. В архиве политотдела мы находим запись выступления Гашека, в которой тот обосновывает необходимость проведенной им реквизиции частной типографии Ицковича.
Русская революция переживала критический момент. В марте 1919 года под натиском Колчака Красная Армия оставляет Уфу. Рассказывают, что Гашек стоял у саней, на которые грузилось оборудование типографии, и покинул Уфу одним из последних. Это было напряженное время. По свидетельству второй жены писателя Александры Львовой, в лагере военнопленных, под который были отведены большие казармы у вокзала, вспыхнула эпидемия тифа и быстро распространялась по городу. Дорогой заболел и Гашек. Типография, размещенная в железнодорожном вагоне, отправлена в Белебей, армия отступает к Бузулуку. За ее продвижением следят разведывательные самолеты колчаковцев. Типография, которую переводят все ближе к Самаре, оторвалась от армии. «Наш путь» перестал выходить. А Гашек тем временем постепенно выздоравливал.
К концу апреля началось контрнаступление, типография опять присоединилась к армии. Газета стала выходить под новым заголовком — «Красный стрелок», поскольку старое название было дискредитировано отступлением. Свежеотпечатанные номера газеты разбрасываются вдоль железнодорожного полотна, чтобы их могли прочесть наступающие красноармейцы.
В июне 1919 года типография вновь разместилась в своем прежнем здании в Уфе. Когда Красная Армия взяла город впервые, к буржуазным слоям населения относились не слишком строго. Теперь, после пережитых испытаний и разгула белого террора, были приняты ответные меры: экспроприировалось имущество, контрреволюционные элементы препровождались в бывшие лагеря для военнопленных, действовали трибуналы.
Гашек со своим другом немцем Брауном тоже участвует в этих акциях. Но по возможности старается избегать крайних мер.
В тот период писатель выглядел бодро и был совершенно здоров. Бросил пить.
Став партийным секретарем ячейки РКП (б) при полевой военной типографии, Гашек проявляет такие черты характера, которые ранее оставались в тени: революционную смелость, чувство ответственности. Его оценки отдельных работников и их морального облика отличаются принципиальностью. Еще ранее в открытом письме в редакцию газеты «Наш путь» он резко критикует поведение некоего Кобусова, уполномоченного полиграфического отдела в Уфе, который в пьяном виде разъезжал по улицам города и кричал: «Вот как комиссар гуляет!» В этом же письме Гашек отмечает, что в полиграфическом отделе на ответственные должности пролезли бывшие эксплуататоры и их прислужники, которые никогда не были друзьями рабочих и, в частности, печатников.
Много времени и энергии писатель уделяет агитационной работе среди иностранцев, заброшенных войной в глубь России, — немецких, венгерских и чешских военнопленных, перебежчиков из чехословацкого корпуса. Он оказался человеком, в высшей степени подходящим для этого дела: поражал окружающих знаниями и широтой кругозора; хорошо разбирался в психологии разных общественных слоев, в свойствах национального характера. Не последнюю роль при этом играли его блестящая память и языковые способности. Он говорил по-русски, по-польски, по-немецки, по-венгерски. Рассказывают, будто позднее он научился говорить по-башкирски и усвоил несколько китайских слов, которые вставлял в свои выступления, что всегда приносило ему успех среди китайских добровольцев.
Особенно популярны были так называемые митинги-концерты, то есть лекции, сопровождаемые концертной программой. На этих митингах Гашек выступает с докладами на такие темы, как «Политическое положение в Европе», «Лига народов или III Интернационал?», «Победа на Востоке освободит Запад» и т. д., стремясь привлечь иностранцев, оказавшихся в России, к идее мировой революции.
Вскоре его агитационная и пропагандистская работа обретает военно-организаторский характер. Из бывших военнопленных создаются новые части Красной Армии. Поэтому организация коммунистов-иностранцев была прикреплена к политотделу 5-й армии. Ярослав Гашек, который выступал от имени Австро-Венгерского Совета рабочих и крестьянских депутатов и был ведущим представителем большевистской ячейки, назначается начальником иностранной секции политотдела. Он редактирует газеты «Sturm — Roham» («Буря» — по-немецки и по-венгерски), «Weltrevolution» («Всемирная революция». — нем.).
Для русской революции настали трудные дни. В поддержку белогвардейских сил выступили западные и японские интервенты. В экономике царила разруха. Большевики жили надеждой на пролетарскую революцию в странах Западной Европы. Господствовало убеждение, что русская революция скоро превратится в мировую.
Политические взгляды Гашека находят наиболее полное выражение в концепции Красной Европы. «Красной Европой» называлась и газета, которую он основывает как секретарь комитета коммунистов-иностранцев в марте 1919 года, в канун возникновения Третьего Интернационала. «Красная Европа» — для Гашека конечная цель гражданской войны. В передовой статье к первому номеру этой газеты он пишет: «…мы будем счастливы, если своей деятельностью принесем лепту к созданию Красной Европы, Федераций социалистических советских республик»[111]. А в другой статье провозглашает: «Недалек день, когда везде в Европе и во всем мире будут предательские и соглашательские правительства уничтожены и восторжествует власть трудящихся над капиталистами, помещиками, кулаками, купцами и банкирами.
Это власть Советская, неограниченная диктатура пролетариата.
На место власти соглашательской, поддерживавшей выгоды буржуазии, в Красной Европе, в Германии, и Австрии, в Венгрии, в Чехии, в Италии, в Югославии, во Франции и в Англии будет только одна власть — власть рабочего и крестьянина, власть бедноты, живущей своим собственным трудом». Гашек очень живо реагирует на социальный кризис в Европе. Так, после провозглашения Венгерской советской республики он в роли уполномоченного Австро-Венгерского Совета мобилизует граждан венгерской национальности на помощь революции. Писатель не упускает из виду и положения в Чехословацкой республике. В воззвании «Всем иностранцам, возвращающимся на родину» он подчеркивает, что «революция, уничтожившая в Австро-Венгрии и в Германии старые, прогнившие монархические порядки, — лишь первый этап освободительного движения. На обломках рухнувших империй созданы Венгерская, Австрийская, Немецкая и Чехословацкая республики, однако народы, собственной кровью заплатившие за свободу своих стран, не получили в них власти. Молодыми республиками распоряжаются промышленники, торговцы, финансисты и люди, подкупленные буржуазией, предатели социализма и лакеи богачей. Правительства этих республик боятся революционного пролетариата».
С расширением общего кругозора изменяется и взгляд Гашека на войну. Раньше он видел в ней лишь толчок, который приведет к падению абсолютистских империй и свержению деспотических режимов. Теперь эта цель для него — только фаза исторического процесса: «Мы знаем две эпохи в истории, когда рабочий и крестьянин к ружьям привинчивали штыки.
Первая эпоха — это когда их гнали на всемирную бойню, чтобы для буржуазии своей страны завоевывать чужие рынки.
Им приказывали палачи взять винтовку в руки ради промышленной конкуренции фабрикантов.
Вторая эпоха — это когда рабочий и крестьянин взяли винтовку, чтобы освободить себя от палачей, они создали Красную Армию, боевой орган для защиты пролетариата всего мира».
111
Цитаты из статей Гашека, написанных по-русски, воспроизводятся с сохранением всех особенностей гашековского русского стиля (Примеч. перев.).