— Мы чужаки, тесхенцы. У тебя одежда совсем «не местная», — Гарат если и сердилась, то уже не на него. — Ладно, для фокусников как раз сойдет. Светочи такого не любят, однако терпят: даже они понимают, что при каждом короле должны быть шуты.
— А ты когда-нибудь видела Светоча? — Айнар спросил для поддержания разговора, совсем не ожидая, что лицо Гарат опять превратился в коричневый гранит.
— Да, — проговорила она. — Не хочу это обсуждать.
«Почему…»
«Билли Миллиган» тоже не знал, но передернуло аж до холодка по спине и мерзопакостных мурашек. Айнар боялся Светочей, и похоже, все их боялись — даже те, кто молился об Искрах на урожай, на механизмы, на кузнечные меха или подобие гончарного круга: неподвижный столб с грязью, где из света и магии рождаются обычные кувшины, кружки, тарелки, а то и ночные горшки.
«Прикладная, мать ее, магия».
Огрызки-Искры, маленькие свечи на стенах, горели ровно, как электрические лампочки. Гарат буркнула «жди здесь» и отправилась к стойке, где хозяйничал уже знакомый здоровяк — он как раз поставил кружку местного пива перед женщиной в довольно грязной одежде. Можно было пойти за спутницей, но Айнар поозирался по сторонам, улучил момент и цапнул «свечку» со стены. Крепилась она не очень надежно, а руки у него были сильные — поддалась.
И осталась гореть на ладони, словно люминесцент-фонарик. Айнар быстро спрятал добычу в карман. Хозяин заметит пропажу — подымет шум, позовет стражу, в каталажку их упрячут или еще что-нибудь в этом роде.
Воры, мол.
Никакие не воры. Для науки надо.
Орон — в честь Цианы Тар-Оронен, первой королевы-Светоча, одной из основательниц Глеоры. Айнар что-то слышал, но мало, рабов не учат истории. Гарат набросала схему города с парой пояснений, упомянула Циану Тар-Оронен, потому что все торжество-ярмарка собиралось вокруг ее статуи. Статуя считалась священной.
— С Искрами? — поинтересовался Айнар.
— Нет, просто статуя. Обычный камень. В общем, трактирщик мне подсказал, где будет место для фокусов, но лучше его занять прямо сейчас, а то потом не протолкнемся.
Айнар сунул в рот последнюю ложку рагу и допил пиво. В кармане пряталась «свечка», пропажу никто не заметил: очень удачно рядом висела еще и связка бурого лука, пришлось ее немного сдвинуть, чтобы прикрыть пустой крюк. Хотелось рассмотреть добычу поближе, подробнее. Пока нельзя.
Людей в трактире прибавилось, на улице тоже. Рыжий крестьянин ушел, но появилось десяток телег с такими же рыжеволосыми и бледными, как мокрый сыр-моцарелла, лицами.
— УФ-индекс невысокий, да? — жарило-то прилично, Айнару пришлось вытирать пот со лба рукавом.
— Да. Причем, в Тесхене — тоже. Откуда темный оттенок кожи — понятия не имею, генетического анализа, сам понимаешь, не особо тут проведешь.
Айнар кивнул. Информация казалась бесполезной, а потом он решил — пригодится, мало ли.
Городок казался тихим, несмотря на «базарный день», люди на улицах провожали их равнодушными взглядами, большинство возилось в своих палисадниках, напоминающих обычные дачи с помидорами, огурцами, непременной колючей малиной и необходимостью вкалывать все недолгое питерское лето ради пригоршни бледной ягоды или половины мешка водянистой белесой картошки. Кое-где Айнар замечал «свечки» — поярче трактирных. Не самые хорошие, но рабочие Искры: качали воду из грунтовых колодцев, помогали отгонять вредителей. Квадратные дома с плоскими крышами подсказали еще одну догадку:
— И дожди тут редкость.
— Бинго, — отозвалась Гарат. Мимо процокала очередная зебра, а возница прищурился, услышав незнакомое слово. На телеге у него лежали крупные плоды, похожие то ли на дыни, то ли на кокосы.
— Хлебное дерево, — пояснила Гарат. — Так, и старайся говорить без незнакомых им терминов.
— Это ты сказала «бинго», а не я, — не удержался Айнар.
— Ну и нечего за мной повторять, студент.
Айнар фыркнул.
— Но насчет дождей прав. Сухая засоленная земля, только подземные течения хороши, вода чистая, свежая. Из подкормки растений — навоз и пепел, а пепел из леса…
— Постапокалипсис какой-то, — внезапно сказал Айнар, прикусил язык: опять сейчас зебра проскачет мимо, крестьянин перекрестится (или что они тут делают), призовет на головы чужаков неведомые колдовские кары. Ему повезло. В очередной телеге сидели визгливые твари, вроде мелких свиней или огромных лысых хомяков, так что хозяин ничего не расслышал.
— Свиньи вон какие.
Свиньи. Да.
— Генетически они ближе всего к капибарам. Но да, свиньи. Так, все. Готовься показывать фокусы.