Он перебил себя же и закричал, сжимая виски:
— Прекрати!
Высокий человек подошел ближе и осторожно взял за руки.
— Смотри мне в глаза, разрушенный свет. Смотри и рассказывай всю правду.
И он заговорил, а потом где-то очень издалека, фоном, услышал.
— Это было несложно, но мне стоило догадаться. Двоедушник, визитер из чужого мира. Занятный экземпляр. Линнан! Не забудь записать то, что он потом рассказал! Вот это, про… хлопок, да.
— И про серную кислоту. Еще азотную. Наставник, а вам известно, что это…
— Неважно! Просто запиши и уходим. Неужели ты не могла сделать нечто подобное сама?
— Простите, наставник.
— Он ведь сам подсказывал! Двоедушники всегда таковы, не могу «договориться» внутри собственного разума… Впрочем, неважно. Глупая девчонка. Идем.
Снова свет.
«Да хватит уже», — Айнар зажмурился. Он лежал навзничь, и белое сияние буквально залило глаза. Пришлось перевернуться, уткнуться носом в пол.
Голова болела, словно с похмелья.
«Это все Линнан. Как она там говорила, животворящий напиток? А я и купился, проклятье. Чтоб ей…»
— Как ты себя чувствуешь?
«Легка на помине».
— Что этот тип со мной сделал? Я помню видение, а там этот долговязый воосец. Ты его называла наставником. Какого…
«Тьманника?»
«Черта. Дьявола».
— …он со мной сделал?!
Линнан по-прежнему носила перевязь через правую сторону лица, но теперь место кровавого бинта заняло нечто воздушное, кокетливо-цветастое. Щеки порозовели, корка с губ исчезла без следа — они были розовыми и свежими, как цветы после полива.
— Выведал рецепт чего-то, что ты называл «нитроцеллюлозой».
Айнар сел на полу и коротко засмеялся.
— Серьезно? Зачем?
— Он хотел знать, как ты убил Маирри эт Силу.
Айнар помрачнел.
— Я помню и другое. «Двоедушник».
— Да, он говорил, что в тебе две души. Одна принадлежит нашему миру, а другая нет, но Гаситель — они обе. На самом дел, наставник считает, что если разделить, то ты станешь неопасен.
— Дай догадаюсь. Он не знает, как это сделать, а тебя прислал выяснить, и ты опят будешь выносить мне мозги. Достало. Я чувствую себя пережравшим «солей» наркоманом. Проклятье, не совсем понимаю, о чем говорю. Этот сейчас опять заявит «Билли, тебе и не полагается понимать».
Он вздохнул.
«Я-Мы Айнар Венегас. Что бы это ни значило».
Линнан помолчала.
— Наставник все знает. На самом деле, я об этом пришла с тобой поговорить.
Айнару захотелось что-нибудь взять в руку, сжать указательным и средним пальцем. Он подумал о монетке. Потом — об очках, которых отчаянно не хватало.
«По крайней мере, у меня целы оба глаза», — он уставился в упор на красивую повязку Линнан. Почему Светоч не воспользовалась какой-нибудь Искрой жизни и не отрастила себе новый? У магии есть ограничения, или ее просто наказали за неудачу?
Айнар ставил на второе.
Отсутствующий глаз — сойдет за доказательство того, что она не лжет?
«Поговорить».
— Ты снова полезешь мне в голову и будешь вытряхивать из нее тьманник знает что, как из старого мешка.
— Плетение разумов было бы проще, — Линнан быстро поджала губы, но потом улыбнулась. — Впрочем, выбор за тобой.
— Я выбираю говорить словами. Ртом. Никаких вот этих вот штучек, — Айнар постучал себя по виску и сел на койку. Холодная. Его морозило, то ли простудился, то ли просто заканчивался запас прочности.
— Надеюсь, нас не подслушают, — Линнан сделала шаг навстречу, но вплотную так и не приблизилась, будто опасаясь, что он выхватит взрывчатку и убьет ее, как убил серебряного парня.
— Ты уж позаботься об этом.
— Хорошо, — Линнан сделала жест руками, словно присыпая солью салат или кусок мяса. — Итак, поговорить. Наставник желает разделить тебя. Разорвать души. Разъединить. Это, скорее всего, убьет тебя, а он получит…
Линнан осеклась, но Айнар догадался:
— Какую-то особо могущественную Искру?
— Вроде того. Анти-Искру. Ты же сам говорил про антивещество. Я не хочу, чтобы он получил эту Анти-Искру, понимаешь? Старшие Светочи равны между собой по силам и могуществу, и только поэтому Глеора еще цела, Пылающий Шпиль не загорелся на самом деле. Правило баланса придумано еще Звездными Туманностями. Самыми первыми Светочами. Гасители приходили и прежде, но их убивали, обычно — без лишнего шума. Наставник впервые хочет нарушить правило баланса, а если сумеет, то всем нам…
— Полный трындец, — закончил Айнар.
Слово «трындец» удивило их обоих. Айнар пожал плечами. Линнан отразила его жест, словно передразнивая. Она все-таки сделала пару шагов, села на пол, который, как заметил внезапно Айнар, умудрялся оставаться чистым и белым, в отличие от пленника, содержавшегося в камере. Хорошая штука — магия.