— Кто вы такие? — насторожился художник.
— Мы работники музея.
— А где госпожа Ада?
Леонард решил взять инициативу на себя:
— Видите ли, Ада очень осторожный человек. Она поручила нам сначала поговорить с вами.
Потом повернулся к Вильме:
— Вильма, деточка. Господину художнику после душа надо холодного пива.
Тот начал было протестовать, но Леонард его остановил:
— После душа — это необходимо.
Вильма ушла, а Леонард продолжал:
— Об оценке особо ценных картин у нас принято говорить иносказательно.
Художник согласился:
— Это понятно. Это даже правильно, но…
— Поэтому никогда не произносите слово «нимфы», говорите «девочки», и тогда даже самый дотошный следователь не поймет, о чем речь.
Мастер кисти забеспокоился:
— Почему следователь?
— Предусмотрительность — дитя безопасности. А Афину называйте Адой.
— Но ведь это имя хозяйки!
— Верно. Она очень любит, чтобы их путали. Женская слабость. Витро писал Афродиту с неё.
— Как так? — удивился художник. — Картина написана почти сто лет назад.
Прокол. Надо выкручиваться.
— Ада считает, что очень похожа на эту Афродиту и что Витро предвосхитил её.
Художник посмотрел на Леонарда мутными глазами и мечтательно протянул:
— Такое возможно.
— И не произносите слово «копье». Ни при каких обстоятельствах.
— Почему? — снова удивился художник.
— Произносите «кнут», «хлыст», но никогда не «копье».
— Почему?
— Не понимаете?
— Не понимаю.
Леонард тоже не понимал. Но пока он размышлял, что придумать, появились Вильма и Лимона. Лимона несла упаковку пива и бокал. Она осмотрела художника и сочувственно посоветовала:
— Вы уж кушайте поосторожней.
Мастер кисти выпил фужер пива. Вильма тут же налила второй. Он пытался отказаться, Вильма улыбнулась, и он выпил.
39. Белый наряд живописца
Леонард вытащил из гардероба свой замечательный белый костюм и протянул художнику. Он отпрянул:
— Что это?
— Надевайте.
Вильма и Леонард вышли из комнаты и Леонард рассказал Вильме, что посоветовал художнику называть картины иносказательно. Например, вместо «нимф» говорить «девочки». Вильма не поняла:
— Зачем?
— Его надо запутать. Напоить и запутать. Горчица. Ада обнаженная.
И нимфы. Много голых нимф.
— Ты прав, но его надо поить. Я позову Лимону.
Появилась Лимона с бутылкой виски. Спросила:
— Опять ему?
— Ему.
— А не изойдет?
И тут возник он, в белом костюме и в белых туфлях.
— Как это прекрасно! — воскликнул Леонард. — Живописец. Настоящий творец. Полет фантазии. Сальвадор Дали.
Вильма налила фужер виски и протянула художнику:
— По этому поводу грешно не выпить.
На удивление тот выпил залпом.
— Вы уж далеко от туалета не отлучайтесь, — жалостливо посоветовала Лимона.
Но теперь алкоголь придал живописцу силы, и он перешел в наступление:
— Где эти картины? Я должен их увидеть. Немедленно.
— Картины в спальне у Ады.
— Почему в спальне?
— Картины очень ценные. Поэтому мы и хотим вам помочь.
— Как помочь?
— Вам надо попросить Аду провести вас в спальню.
— В спальню? Почему в спальню?
— Если вы прямо скажете, что хотите посмотреть картины, она насторожится.
— Но вдова может неправильно меня понять.
Вильма замахала руками:
— Ой-ой-ой. Не называйте её вдовой! Она обидится, и вас выгонят.
Леонард продолжал:
— Картины в спальне. Если вы скажете, что хотите пройти с ней в спальню, это должно означать, что вы хотите уединиться с ней, чтобы спокойно посмотреть полотна. Надо просто: мадам Ада, пойдемте к вам в спальню и займемся нашим делом.
— Вы уверены, что она меня поймет именно так? — засомневался мастер кисти.
— Только так.
— В спальню, говорите. А по морде я не получу?
— Говорит разумно. Начал трезветь, — шепнула Леонарду Вильма.
— Хотя в некоторых вопросах лучше по морде, — задумчиво протянул художник.
— Пойдемте на веранду, — предложил Леонард.
На лестнице художник внезапно остановился и посмотрел на Лимону:
— А кто вы такая? Вы работник музея?
— Она помогает нам по технической части, — объяснила Вильма.
Художник подошел к открытому окну:
— Какой здесь вид! Какое море!