— Даже так! Вы оба…
— Ну и что. Подобного рода привязанность не преступление.
— Не преступление. Преступление — убивать людей.
— Я никого не убивала.
— Вы действительно никого не убивали. У вас была любовница, мужеподобная Лимона. Она предана вам, исполняет все ваши просьбы. И умеет пользоваться копьем. Вместо копья шпага. Правда, романтично?
Ада молчала.
— Вы не могли допустить, чтобы оценщик, признал картины вашего мужа подлинниками. Тогда бы их отправили в музей, и вы лишились бы своего Дали. Но убивать самой! Вы всегда на виду. Иное дело Лимона. И вы заставили глупую и покорную девочку убить человека. Нехорошо. Очень нехорошо.
— Нехорошо ворошить старые дела. Нехорошо и бесперспективно. Это было в другой стране, пятнадцать лет назад.
— Вы правы. Ворошить старые дела действительно бесперспективно. Но всё-таки в конце концов добро всегда побеждает зло.
— Это в кино. А в жизни каждый человек сам определяет, что для него зло, что добро.
— Что бы делало добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? — продекламировал Борис.
Ада оживилась:
— Ты играл Воланда!
— Не приглашали. Последний вопрос. Просто ради любопытства. Под какой картиной прятался Дали? Под Афродитой или под Афиной? Скажите. Теперь это не тайна.
— Я скажу только то, что муж писал с меня Афину.
— А я думал, с вас он писал Афродиту.
— Ты ошибался. Ты очень много раз ошибался, Борис.
— Вы правы.
— В сериалах ты Робинзон. А по жизни Чебурашка.
— Верно.
— А был бы прекрасный сериал. «Наивный Чебурашка и коварная блондинка». Ладно. Мне пора на работу. Дела.
И она направилась к выходу.
— Самый последний вопрос, — остановил её Борис. — Вы счастливы? — Да.
— Я так и думал. А Лимоне привет не передавайте.
— Не передам.
— И берегитесь её. Представьте себе, ночью: Лимона с копьем и в полосатом покрывале: черные полоски и белые, черные и белые, черные и белые. Под зебру.
Ада застыла:
— Какую зебру?
— Это цвета одного итальянского футбольного клуба.
Борис посмотрел на неё. Он никогда не видел её такой. Холодный злой взгляд. Конечно, никакая не Афродита. Афина, свирепая, беспощадная Афина.
Она ушла. Снова появилась Оля:
— Скажите, у вас всё по-настоящему, когда вы в кровати с Недобитовой? Она такая красивая!
— Юля Недобитова — наша гордость. Роксана. Дездемона. Лет пятнадцать назад мы ставили авангардистский вариант «Ромео и Джульетты». Какая она была Джульетта! Хрупкая! Застенчивая! Робкая! Сейчас она репетирует роль Соленого в Трех сёстрах».
— Как будет называться ваш новый сериал?
— «Чебурашки и афины».
Оля была разочарована:
— Это будет сериал для детей?
— Это будет сериал для взрослых. Там будет много эротики.
— С Недобитовой?
— А как же без неё!
— Вот это жизнь!
— Всё бы ничего, только вот убивать людей не надо.
20. Разгадка
68. Приём в посольстве
Через полгода Борис получил приглашение на прием, который устраивало посольство известной ему прибалтийской республики. Долго он не размышлял и отравился в Москву. Прием проходил в небольшом особняке на улице Алексея Толстого.
У входа гостей приветствовал посол, высокий стройный брюнет в смокинге. Рядом с ним стояла дама в бальном платье. Увидев Бориса, она обрадовалась:
— Я очень рада, что вы пришли к нам. Вы ведь знаете нашу страну, бывали у нас.
И дама начала вспоминать сериалы, в которых снимался Борис.
— Вы знаете много сериалов, — удивился он.
— Мне положено по должности, — улыбнулась дама. — Я культурный атташе моей страны в Москве.
— Очень приятно, — теперь улыбнулся Борис. — Я встречался с вашей предшественницей, госпожой Аделаидой Варме.
— Она теперь в Париже. Назначена культурным атташе нашей страны во Франции.
Борис проявился себя истинным дипломатом:
— Мне доводилось встречаться с госпожой Варме и в ее родном городе, и в Москве. Я уверен, она с достоинством исполнит возложенные на нее функции.
Новая культурная атташе согласилась с ним:
— И я в этом уверена. И еще. Вас очень хотела видеть наша министр культуры. Я вас провожу к ней.
Но провожать не надо было. Министр подошла сама:
— Я очень рада тебя снова видеть, Борис.
Новая культурная атташе удивилась, почему министр называет известного актера Кузьму Робинзонова Борисом, но сочла за благо ретироваться, оставив министра наедине с актером.