– Разберемся.
Виктор смотрел поверх головы водителя. По лесной дороге приближалась группа штурмовиков. Водитель уселся в машину и завел мотор. Виктор похлопал по капоту.
– Глуши! Я вас не отпускал.
К Виктору в окружении штурмовиков подошел Морелло.
– Ну, дружок! Плачет по тебе дисциплинарное взыскание!
– Я так не думаю, господин лейтенант!
– Что за тон?!
– Взгляните-ка вот на это, господин Морелло!
Виктор жестом предложил лейтенанту подойти к “скорой”.
– Эти трупы я уже видел!
– Вы видели и то, что я хочу вам показать. Я настаиваю!
Морелло огляделся. Штурмовики окружили его плотным кольцом, глядя в одну точку: на экран монитора в кузове “скорой”.
– Что вы затеваете?
Виктор подвел лейтенанта к фургону и указал на экран ноутбука. Там в цикле крутилась видеозапись убийства капитана и Сильвио. Вглядевшись в изображение, Морелло побелел. Оглянувшись через плечо на Виктора, он наткнулся на холодный, безжалостный взгляд.
Стальные пальцы скрутили руки Морелло сзади. Его попытка вырваться имела успех не больший, чем попытка приговоренного встать с электрического стула. Тусклый блеск автоматных стволов, направленных в грудь Морелло, вынудил его прекратить сопротивление. Виктор подошел к Морелло вплотную.
– Вы арестованы, лейтенант! Молите бога, чтобы доехать до управления живым.
Виктор включил рацию.
– Принимаю командование на себя. Всем отбой! Возвращаемся к машинам, парни.
Морелло сузил глаза.
– Дурак! Я получу медаль, а вот ты вылетишь за самоуправство и прекращение операции.
Громкая пощечина отбросила Морелло на придорожный куст. На груди лейтенанта униформа намокла и потемнела: из рассеченной о зубы щеки хлестала кровь.
Между Морелло и Виктором стеной встали карабинеры. Один из них поманил врача и указал на Морелло.
– Перебинтуйте эту тварь, что ли…
Виктор спрятал кулаки за спину.
– Шею ему перебинтуйте потуже, док!
Блондин, успевший оценить видеозапись, поплелся в фургон за медикаментами. Он спешил как сонная улитка: так, словно клятва Гиппократа на Морелло не распространялась.
Морелло топнул ногой.
– Быстрее, черт возьми!
Виктор рванулся навстречу лейтенанту – тот вжал голову в плечи. От Морелло Виктора оттеснили карабинеры. Один из них ухватил Виктора за плечи и встряхнул.
– Думаешь, ты тут один? Мы все хотим того же, что и ты!
– Остынь, Виктор!
– На всех его не хватит.
– Оставь его для суда. Дадут мало – мы добавим.
Врач наложил пластырь на рассеченную щеку Морелло. В кольце хмурых штурмовиков лейтенант сидел смирнее кастрированного кота.
Виктор влез в фургон, отключил ноутбук и, бросив взгляд на тело капитана, закрыл дверь “скорой”. Подошел врач.
– Вы нанесли ему глубокую рану… Рекомендую отвезти его в больницу. Там ему наложат швы.
Виктор ухмыльнулся.
– Поедет с нами.
– Вы можете взять себя в руки? Я себе не прощу, если узнаю, что мог довезти его живым, но этого не сделал, отдав его вам.
– Вы жалеете всех, док? Ублюдков тоже?
– Ублюдки – всего лишь незаконнорожденные дети. Их ненавидеть не за что. А что касается вашего лейтенанта, то мой долг спасать каждого – даже убийцу… хотя бы для суда.
– Он поедет с нами!
Виктор оглянулся на фургон, наморщил лоб.
– Он должен быть последовательным.
– Кто?
Врач с удивлением наблюдал, как Виктор открыл фургон и осмотрел стены кузова.
– Тот, кто послал нам этот ноутбук. Он должен быть последовательным.
Виктор забрался в кузов, и через минуту вынес из “скорой” камеру и антенну.
– Так я и думал. У него к камерам страсть.
Виктор заглянул в объектив камеры.
– Кем бы ты ни был, но, черт возьми, хотел бы я знать, что все это значит!
*
*
Лизу отвлек от монитора далекий шум. Она схватила пистолет и спряталась за ящик. Девушка прислушивалась к каждому шороху, эхом отдающемуся в галереях катакомб.
В размытых звуках начали угадываться шаги бегущих людей. Лиза спустила предохранитель, прицеливаясь в проем, ведущий к выходу из комнаты. От напряжения ее рука занемела.
Звук шагов стих. Палец девушки, лежавший на спусковом крючке, побелел. Ствол пистолета подрагивал. В абсолютной тишине прозвучал негромкий оклик.
– Лиза!
Девушка дернулась. Выстрел хлопнул глухо, как в танке.
– Эй! Не стреляй! Это мы!
– Чезаре! Боже, я вас не ранила?
– Ты мазила, хвала Всевышнему!
В комнату ввалился Максим, вслед за ним прокрался Чезаре. Максим указал на пистолет в дрожащей руке Лизы.
– Может, опустишь?