Не патруль. Здоровенный фургон какой-то, бескапотная кабина, а колеса — точно не меньше чем по грудь взрослому мужику будут. Причем, колеса правильные такие, зубчатые. Гантрак.
Гастер АКМ свой на капот УАЗика приспособил, а сам на трассу вышел, с ведром пустым. Помогите мол, люди добрые, ездоку незадачливому.
Фургон не доезжая метров пятидесяти тормознул. На крыше его крышка люка откинулась, человек показался, да не просто так, а с пулеметом. Продуманный тут народ проживает, неоднократно стреляный, не то что Гастер, рад с простой души любому помочь.
Из фургона четверо вышли. Камуфляж разномастный, точно не военные, но оружие держат как родились с ним. Трудные роды были, однако, стволы не меньше чем на рогача рассчитаны. Здесь вам не тут, с мелкашкой по подмосковью бегать.
Подошли. Гастер первый поздоровался, привычка у него была такая. Ответили. Вот опять свезло, на языке, понятном Гастеру, изъясняются встречные. Охотники из Порто-Франко. Как потом оказалось, бывшие немцы русские из Казахстана.
Три охотника, два сопровождающих, вернее эту охоту организующих. Буры. Братья. Ван Ритмеер. Фамилия у них такая. Один — Ханс, второй — Клаас. Загорелые не в солярии, волосы короткие, седые. Возраст на вид не определишь — словно замумифицировались когда-то, а потом так и живут.
Рассказал Гастер немцам-казахам про свои беды-несчастья, про змею и хуторян-людоловов ее кормящих. Испортил, в общем, людям охоту.
Они свои законные выходные хотели достойному мужскому делу посвятить, а заодно и мяском свежим затариться, а тут возьми, да и проблема общественная нарисовалась. Просто неотложная.
Пять плюс один равно шести. Маловато бойцов для зачистки шести хуторов будет. Шерифу местному надо сообщать, добровольцев собирать, да и орденцев тоже поставить в известность не мешает.
С Порто-Франко связались быстро. Ван Ритмееры на связи не экономили.
Сиюминутно помощь не пообещали. Собрать людей сначала надо. По трассе от города сотня, да по саванне до хуторов еще сколько. Да и скорее всего, по мнению шерифа, заныкались в нору уже хуторяне, тоже понимают, что после того как их делишки на поверхность выплыли, пощады им не будет.
Но факт нелицеприятный уже в присутствии свидетелей озвучен, тем более захваченных змеелюбами людей выручать надо, поэтому от рейда шерифу отбояриться не получалось.
Гастеру, Ван Ритмеерам и немцам казахского происхождения шерифом велено было понемногу выдвигаться с разведывательной целью в сторону хуторов, ну а там уж и кавалерия подтянется. Но быть весьма осторожным. Если кому шкурку попортят, он еще тому и голову отвернет.
Вняли. Прониклись. Двинули. Осторожненько, на голубиных лапках. То есть очень тихо.
Немцы казахские меж собой прикинули, что хуторяне те явно не из простодыров, могли после побега Гастера, ответки ожидаючи, проселочек и заминировать. Поэтому предложили Гастеру на УАЗике колонну их и возглавить.
А почему почет ему такой, об этом то ли умолчали, то ли сказать постеснялись. А Гастер и рад стараться, копытом бьет, так змеелюбов ему покарать хочется.
Перекурили. Потихоньку двинули. Рейдеры доморощенные.
Ехали осторожно. Про напутствие шерифа помнили. Перед местами, для засад удобных, буры вперед выдвигались, разведывали.
Так и до первых двух хуторов добрались, где Гастера обстреляли. Дуриком не поперлись, сначала издали через оптику понаблюдали, а потом уж и ножками осторожненько.
Хутора были брошены. Явно в спешке. Даже свиньи в загонах по теплому времени были оставлены хозяевами. Куры в курятнике свой производственный план выполняли, утки по прудику неспешно фланировали. Только людей не было, да вещи в домах, впопыхах раскиданные, свидетельствовали о спешном отъезде.
Прав оказывался шериф, жизнь понимал крепко. Но надо было и остальные хутора проверить, вопрос с пленниками прояснить.
Тут и подмога подошла. Дальше двинулись уже целой колонной. Десяток машин гражданских да хаммер орденский во главе.
Скорость движения увеличили. Да и по-светлу надо было дело завершить.
Настрой у участников рейда был боевой, даже, по мнению Гастера, какой-то несколько залихватский. Не до конца ему понятный. Будто пострелять по банкам на полянку ехали.
Третий хутор, четвертый, пятый. Все брошены. С шестого ушли совсем не давно. Можно сказать, что в последнем, где Гастер в сарае в заточении сидел, для съедения змеей приготовленный, чайник еще не до конца остыл.
Одурманенные пленники в сарае были живы. Так же бесцельно бродили из угла в угол, у дверей стояла знакомая Гастеру корзина с кусками черствого хлеба и овощами.