— Деньги, документы, носимые ценности, оружие берем с собой, дальше двигаемся на машинах Русской Армии. Добро крупногабаритное придется бросить. На сборы десять минут. Отъезжаем на километр-два и ударно работаем. Возражения не принимаются. — это опять майор, и ведь не поспоришь, хоть и бросать нажитое ой как жалко.
Собрались. В армейских уралах поселенцы худо-бедно на каких-то ящиках разместились. Отъехали.
В паре километров от брошенных машин расставил майор свои уралы на трассе. И трем БТРам место нашел. А Гастеру своего УАЗика жалко, да и остальные переселенцы тоже, по виду, потере своих машин не сильно рады.
А майор Петров, действительно, не первый день при комбайне был. То есть не первый раз по саванне конвои водил. Все в укладках на уралах на этот случай у него было приготовлено — и по две косы, и по фитильно-капельному аппарату серии А — 3 на четыре литра горючей смеси на каждой машине. Ну и лопаты штыковые и совковые, куда ж урал без лопаты, российская все же машина, здесь все предусмотрено.
Лопату Гастеру не доверили. Косил косой, то и дело втыкая ее в землю местной саванны. Накосился до кровавых мозолей, трава сухая, косится плохо. Да и косу лет тридцать в руки не брал. Да еще по жаре… Но, как говорится, жить захочешь, еще не так раскорячишься.
Это ему еще повезло. А вот тем, кому лопаты были выданы, накопались просто до полусмерти. Ровик около дороги они копали. Как майор выразился — противопожарный.
Копали и косили переселенцы и солдаты, как говорится, не разгибая спины. Некогда было по сторонам посмотреть. А посмотреть, между прочим, было на что. И в воздухе, и на земле. Особенно тем, кто из-за ленточки недавно на Новую Землю перешел.
В просторах небесных время от времени планировали над трассой существа, похожие на птеродактилей из фантастических староземельных фильмов, стайками перебегали дорогу уже знакомые Гастеру газели с четырьмя рожками, метрах в пятистах от остатков колонны промчалось стадо животных, напоминавших знающему человеку лошадь Пржевальского…
Уходили травоядные, убегали хищники. Огонь, он ни для кого различия не делает.
Деревья, если бы могли, тоже попытались уйти от пожара. Но, увы, даже на Новой Земле ходящих деревьев не водится. Это вам не сказка про полуросликов.
Все живое уходило как могло от огня. Рожденные ползать — ползли, летать — летели…
Только обкосили дорогу, траву отгребли, ровики выкопали, а майор опять уже торопит, да и на горизонте что-то затемнело. Сразу не поймешь, то ли туча, то ли дым. Скорее последнее. И как раз справа. Откуда и пожар обещали.
А вот, вроде, и самим дымком запахло… Или просто кажется.
Аппаратов для поджигания, понятно, на всех не хватало. Но пока мужики косили и копали, женщины навертели факелов из ветоши. Что-что, а ветошь в российском автомобиле, даже на Новой Земле, всегда имеется.
Майор по периметру всех расставил и гребенкой отправил поджигать. Одновременно. И за соседями велел следить. Во избежание. Все как в инструкции Министерства Обороны. Еще в семидесятых годах прошлого века писанной.
Полыхнуло знатно. И трава метровая, и кустики мелкие. Оно и понятно — сухой сезон. Хорошо хоть ветра не было, но и без него санинструктору работа нашлась, несколько человек все-таки обжечься умудрились. Не сильно так, первая — вторая степень, но обработать ожоги все равно надо. В профилактических, хотя бы целях.
Потом все, и конвойные, и переселенцы стояли на дороге и замерев, почти не дыша, смотрели на огонь. А он, как и было задумано, постепенно расходился в стороны от трассы, захватывая все большее пространство. И все увеличивалась надежда на спасение. С каждым метром.
Метрах в трехстах справа от трассы две стены огня встретились, сшиблись, раскидывая в стороны многие миллионы искр. Потом идущая из саванны на дорогу стена огня опала, но через несколько мгновений огненная река, обтекая выжженное вокруг колонны поле, двинулась дальше.
ГЛАВА 14 АЛАМО
До самого вечера конвой, вернее его остатки, простоял в центе пального пятна. Более правильно будет сказать, просто стоял на месте, так как сейчас было уже не отличить в выгоревшей саванне — что переселенцы и конвойные жгли, а что самим пожаром погублено. Кругом было просто черным-черно. И паленым сильно пахнет.
Дышится тяжело. Не только от жары, но и от пепла, который, даже от малейшего дуновения ветерка, поднимается в воздух.
В преддверии ночи съездили, и Гастер в том числе, посмотреть, что с оставленными машинами стало. Лучше бы не ездили. Меньше расстройства бы было. Восстановлению не подлежат. Однозначно.