Вечером нас ждал роскошный ужин: свежие кальмары, к тому же на корабле оказалось достаточно пива, лепешек, риса и овощей. А в кармане жилета (того, в котором нырял Кравчук) неожиданно обнаружилась некая бутылка. Я бы не обратил на нее внимания, если бы не знал, что он нырял без нее, поэтому и поинтересовался: «А чего это за пузырь ты вытащил?»
– Не знаю, – ответил он. – Ром, наверное, или виски.
– Так давай попробуем… под кальмара… самое время, по-моему.
– А, думаешь, это не опасно?
– Думаю, что нет. Что с виски-то может случиться? Если это вино, то оно может прокиснуть до уксуса, но мы это сразу почувствуем…
– А знаешь, – перебил он. – Я читал, как однажды водолазы тоже нашли в трюме бутылку с ромом, выпили её и умерли. Оказалось, что корабль перевозил ещё какое-то токсичное вещество, которое растворилось в воде и через намокшую треснувшую пробку попало в ром. Вот так.
– Вряд ли капитан держал в баре яд, – возразил я. – Давай осмотрим пробку.
К. К. достал бутылку, и мы приступили к её исследованию. Бутыль зелёного стекла прямоугольной формы, а этикетка… естественно, давным-давно отмокла. Мы принялись ковырять пробку. На вид она была вполне целой и в толще абсолютно сухой. За этим занятием нас и застал капитан нашего корабля.
– У меня есть штопор, если нужно, джентльмены, – сказал он.
– Да мы не знаем, – начал я.
– Это же виски с корабля? – уверенно спросил капитан.
– Ну, да, – не очень уверенно ответили мы. Все-таки брать что-либо туристам запретили, а сами…
– Отличный виски, – сказал капитан. – Я несколько раз пробовал. С этого корабля частенько достают. Помочь открыть?
Ну, раз мы даже не первые…
Потягивая вискарь тысяча девятьсот сорок третьего года разлива, я рассказал Капитану и Кравчуку, как мне понравилось нырять на затонувший корабль.
– Это ещё что! – чуть не по-пиратски отмахнулся Костик. – Вот мы тут на парусник шестнадцатого века ходили, так там, если верить каталогу, золотых монет и серебра на полтора миллиона долларов лежит.
– Ну-ка, ну-ка, ну-ка! – аж подпрыгнул я. – Расскажи-ка обо всем этом поподробнее, пожалуйста. Какой каталог? Какие полтора миллиона?..
– Каталог по затонувшим кораблям. Он в книжном магазине в центре города продается. А у меня ещё и карта морская есть, где куча рэков как опасность для судовождения отмечена.
– Так почему, если все известно, никто не поднимает золото-то? – удивился я.
– Всё, что нашли, уже подняли спасатели и страховые компании, – пояснил Кравчук. – Ну, а то, что не нашли, осталось. Водолазные работы – очень дорогое занятие, а эти монеты могут быть рассыпаны во время крушения и разбросаны на две-три квадратные мили, да ещё и под десятью метрами песка. Их искать невыгодно, поиски дороже встанут. А вот если случайно напороться…
– Так чтобы случайно напороться, надо туда специально приехать и нырнуть? – логично предположил я.
– Куда «туда»? Если бы место знать! Я на этот парусник раз пятьдесят уже нырял и дырку от бублика находил. А вот читал пару лет назад, что один мальчишка прямо на пляже во Флориде с маской нырнул на какие-то четыре метра и нашел золотые слитки на миллион баксов. Вот так. Я вообще считаю, что если должно повезти, то и под ногами найдешь, а если на роду не написано, так заищешься до сумасшествия и ничего, только время и деньги потеряешь.
Мы долго ещё болтали о сокровищах. К большой моей неожиданности, Кравчук оказался очень информированным в этой области человеком. «Мечтает о халяве? – думалось мне. – Не век же ему нырять с туристами и уносить свой зад от мурен?» – а он все продолжал рассказывать, что на Карибах, например, по мнению некоторых специалистов, в период с тысяча пятисотого по тысяча семьсот двадцатый год штормы отправили на дно суда с ценностями на сумму примерно пятнадцать миллиардов долларов. Это были испанские и португальские галеоны, перевозившие в Европу награбленные конкистадорами богатства. А недалеко отсюда недавно были обнаружены останки наполеоновского флота, потопленного английской эскадрой в тысяча семьсот девяносто восьмом году при битве у мыса Абу-Кир. Среди них и флагманский корабль «Орьян», в трюмах которого, помимо казны, находились сокровища рыцарей Мальтийского ордена.
Правда, я с удивлением узнал, что, даже найдя сокровища, никаких законных прав на них ты не имеешь. Законодательствами всех стран эти вещи считаются находками и подлежат передаче владельцу, который обязательно находится. В противном случае этим владельцем возомнит себя какое-нибудь государство или страховая компания, страховавшая корабль и груз. Или внучатые праправнуки какого-нибудь князька, вложившего во времена Царя-Гороха свои сбережения в развитие морских путешествий. Если же утаить ценности – считается, что ты их просто украл, со всеми вытекающими отсюда последствиями.