— Я верю в американские ценности… безграничные возможности для всех и каждого на этой земле… я всегда говорил, чтобы победить надо стать акулой, а акулы кусаются… Не секрет, что все мы любим поесть. А задача «SucroCorp» сделать еду вкуснее. Наши люди заслуживают употреблять высококачественные продукты. Америка – страна деятельных людей, способных воплотить мечту в реальность. Вы нужны нам здоровыми, поэтому мы приложим все усилия, чтобы продлить жизни американцев и сделать их вкуснее.
— Он безжалостен, но очарователен, – вынесла вердикт Бонни, присоединившись к заполнившим комнату аплодисментам, но Елена никак не прореагировала на её реплику. По большому счёту она вообще не слышала подругу. И той это не понравилось.
— Чего стоишь, ворон считаешь? Или тебя настолько впечатлила эта пафосная речь? – подозрительно прищурилась темнокожая.
— Нет, просто… – Елена запнулась, не зная как выразить чувства, которые всколыхнула в ней речь мистера Романа. Он говорил с такой убеждённостью, такой уверенностью в своей правоте, что его нельзя было не слушать. – …он столько делает для города.
— А глазки-то закатила, – вопреки её надеждам Бэннет не отстала, продолжив допытываться. – Уж не влюбилась ли ты часом?
— Что? – преувеличенно удивлённо воскликнула Елена и, поняв что спалилась, зачастила.– Не-е-ет, ему наверное лет сорок.
— Тридцать пять, – поправила Бонни, с хитрым прищуром глядя на подругу.– Но для своих лет выглядит он, конечно, шикарно.
— Хотя сейчас под венец, – поддакнула Кэролайн, неслышно подкрадываясь сзади. Не пожелавшая облачиться в платье даже по случаю вечеринки она щеголяла в весьма откровенном для подобного мероприятия наряде. Коротенький белый топ, не длинная – чуть выше колен, полупрозрачная юбка с цветочном узором из лилий и символически накинутая на плечи «дырявая» кофточка.
Форбс как всегда была в своём репертуаре и ехидно улыбалась подруге. Губы Бонни украшала не менее широко усмешка.
— Я вас ненавижу, – смущаясь и, одновременно, смеясь, воскликнула Елена, по очереди отвешивая подругам лёгкие, чисто-символические затрещины. Может она и злилась на них за столь жестокий подкол, но не настолько же, чтобы портить им причёски.
— Ну не зна-а-аю, – протянула Кэролайн, потирая затылок. – Я бы на твоём месте не упускала шанс. А то другие воспользуются.
— А я думала, что ты положила глаз на того красавчика из ФБР, – ехидно усмехнулась Гилберт, надеясь этим смутить блондинку.
Но не тут-то было.
— Так и есть, – без тени неловкости кивнула, Форбс дерзко встречая заинтересованные взгляды двух пар карих глаз. – Я узнавала у мамы, и оказывается, он собирается задержаться в нашем городе и поработать над делом пропавшего парня. Так что…
— Вангую, вы поженитесь уже следующим летом у будет у вас трое детей, – наморщила лоб Бонни, делая вид, что её посетило видение. В последнее время она часто так делала, и при этом по ней никогда нельзя было понять наверняка – шутка это, или же нет?
— Не смешно, – осадила подругу Форбс. Блондинка не верила в сверхъестественное и подобные разговоры её не прикалывали.
— Смешно Кэролайн, очень смешно, – парировала Бонни с загадочной улыбкой, заставившей блондинку нервничать сильнее.
Неизвестно, сколько ещё длилась бы эта клоунада, если бы в толпе не мелькнула знакомая мужская фигура. Дик Роман двигался в их сторону, разрезая толпу словно горячий нож сливочное масло. Он двигался с таким изяществом и непринуждённостью, что напомнил Елене акулу, бесшумно скользящую в толще воды. Чёрный фрак с белой рубашкой и бабочкой усиливал странное сходство.
— Мисс Гилберт, – широко улыбнулся он и от его приветствия и тембра голоса кожа Елены покрылась рябью приятных мурашек.
— Мисс Гилберт, – в унисон пропели Бонни и Кэролайн, заговорщицки переглянувшись. – Мы, пожалуй, не будем вам мешать.
Тихонько хихикая девушки поспешно ретировались, оставив Елену наедине с миллиардером, так сильно вскружившим ей голову.
— Приятно снова увидеть вас, мистер Роман, – улыбнулась Елена, скрывая искреннюю теплоту под маской формальной вежливости. Они были на глазах у целого города и она не могла допустить, чтобы о них пошли слухи. Хватало и того, что её теперь задразнят Бонни и Кэролайн. По той же причине она не могла звать его просто Диком, несмотря на полученное вчера разрешение.
— Я подумал, ты захочешь вернуть его, – с видом фокусника мужчина продемонстрировал девушке книгу в кожаном переплёте.
Увидев в руках и Романа свой дневник Елена так растерялась, что в первую секунду забыла, как складывать слова в предложения. Мысль о том, что посторонний мужчина читал её личные записи приводила в панику. Ведь на бумаге она изливала те мысли и переживания, которые не могла или не хотела делить с окружающими. Свои чувства по поводу автокатастрофы, унёсшей жизни родителей, бесконечные размышления о смерти, нежелание смиряться с неизбежным и, наконец, робкие попытки строить планы на ближайшее будущее. Обо всём этом Елена писала откровенно и честно. Выговаривалась бумаге надеясь, что станет легче.
И тут такой поворот.
— Я… я д-должно быть выронила его… спасибо, – не в силах встретиться с взглядом с Диком, она приняла из его рук роковой дневник и прижала к груди. От страха голова девушки начала кружиться и ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Когда же она решилась поднять взгляд, то вновь увидела на лице собеседника акулью улыбку. Это странным образом успокаивало.
— Не волнуйся, я ничего не читал его, – Дик говорил с таким видом, что сразу было понятно, что он думает о девичьих секретах.
— Нет? – улыбнулась Елена, не скрывая облегчения, и склонив голову на бок, добавила – А почему нет? Большинство бы прочли.
Чувство, которые она сейчас испытывала, трудно было выразить словами. Нечто подобное мог испытывать смертник, которому поменяли высшую меру на пожизненное за секунду до казни. Ну или сапёр, обезвредивший бомбу за несколько секунд до взрыва.
В то, что Дик не читал дневник, Елена поверила безоговорочно. Человек вроде него не стал был лгать о подобной мелочи.
— Потому что не хотел бы, чтобы кто-то прочёл мои черновики до того, как доведу их до ума, – небрежно отозвался брюнет.
— Вы пишите? – тут же заинтересовалась Елена. Это была весьма интригующая деталь. Если в Ричарде, как и в ней самой, жила тяга к писательству, это означало, что они, в некоторой мере, являются родственными душами. Что не могло не радовать девушку.
— Я автор бестселлера, – Дик щелкнул пальцами и приблизившаяся к ним ассистентка подала ему книгу, на обложке которой было изображено здание, напоминавшее то ли Парфенон то ли другой памятник архитектуры. А называлась книга: «С волками жить».
— Точно, я же только вчера… – Елена осеклась и опустила глаза, мучительно пытаясь не покраснеть и не выдать себя. Дик не должен был узнать, что она не только пыталась разузнать про него в сети, но и не сумела удержать в голове полученные сведения.
— Я подпишу её специально для тебя, – золотая ручка, словно по волшебству появившаяся в руках мужчины, запорхала по бумаге, выводя на внутренней стороне обложки аккуратную роспись. Добавлять что-либо от себя Роман явно не посчитал нужным.
— Интересуешься литературой? – как бы невзначай осведомился Роман, возвращая Еле не книгу, украшенную его автографом.
— Да, я с детства мечтала стать писателем, поэтому мама и подарила мне эту тетрадь… а я теперь используя её как дневник.
— Могу дать пару уроков сочинительства, а ты покажешь мне окрестности, – это прозвучало как вопрос и ответ одновременно. Другая девушка смутилась бы на её месте, ощутив ту уверенность, что наполняла его голос, но Елена лишь улыбнулась и кивнула.
— Да, конечно, – возможность провести время наедине с этим человеком и, может быть, получить дельный совет, который приблизит её к исполнению заветной мечты настолько вдохновляла Гилберт, что она сейчас готова была согласиться на что угодно.
— Чудно. В таком случае встретимся завтра в парке на нашем с тобой месте. В десять утра, если конечно у тебя нет других дел.
— Нет, завтра воскресенье. Мне не нужно в школу или ещё куда-нибудь, – последнее уточнение наверняка заставило её выглядеть глупо в его глазах, но мистер Роман лишь улыбнулся её и бросив на прощанье: «Отлично поболтали», оставил Елену одну.