Клаус вздохнул, обведя взглядом парк, затем он лег на траву, подложив руки под голову и рассматривая бесконечное лазурное небо.
— У нас с Элайджей есть один секрет. Но так случилось, что он знает больше меня. Я много лет хотел добиться от него правды, но он молчал, словно мстя мне за связь с Татией. — начал Клаус, продолжая изучать небо, словно погружаясь в атмосферу того времени. — Когда я только узнал об этой тайне, я считал, что мне это не нужно. Со временем, я начал понимать, что узнать все для меня по настоящему важно, необходимо. Эта тайна бесценна. Но брат не желает открывать все карты, наказывая меня за то, что я не ценю многих вещей в этой жизни. Также Элайджа превзошел себя, поделившись этой тайной с Иолантой. Ио всем залезет под шкуру и узнает все, что ей нужно и не нужно. Так она и поступила, с целью отомстить мне за свое обращение, которого она не желала, а потом за то, что оставил ее. Теперь эти двое знают все то, что я пытаюсь выяснить уже несколько веков подряд.
Клаус замолчал, а Кэролайн продолжала завороженно ждать продолжения. Но поняв, что первородный сказал все, что хотел, вернее что она выпытала из него, Кэролайн спросила:
— Что это за тайна, из которой твой брат знает больше тебя?
— Ты уверена, что хочешь это знать? Для тебя это может быть малозначительным, но для меня это важно.
— Я уверена, Клаус! Считаешь, я менее Иоланты заслуживаю узнать о тебе хоть что-то?
Клаус ответил улыбкой и продолжил:
— Когда мы были людьми и впервые увидели Татию, Элайджа сразу проникся к ней самыми светлыми чувствами. Он начал дружить с ней, ухаживать за ней, в общем вел себя галантно, желая добиться руки строптивой красавицы. Я же воспылал желанием добиться иного. — Клаус как-то невесело улыбнулся и продолжил. — Девушка мне нравилась, и было абсолютно все равно на чувства брата. В глазах Татии я видел некоторые сомнения по поводу выбора между нами. Она вроде бы принимала ухаживания брата, но в итоге в ее постели оказался я. О том, что произошло потом я узнал намного позже. Как оказалось, перед тем как моя мать использовала кровь Татии, (которую, кстати, она никаким боком не желала видеть в своей семье), чтобы обратить своих детей, Татия родила ребенка. Моего ребенка.
Кэролайн невольно ахнула, широко распахнув глаза, но все же с замиранием сердца продолжала слушать гибрида.
— Элайджа каким-то чудом спас ребенка, спрятав от матери. На руку было то, что Татия хранила беременность в секрете, об этом знал только мой брат. Он так любил ту девушку, что готов был любым способом сохранить ее частичку, хотя она к нему не имела никакого отношения. С тех пор Элайджа следил за родовой веткой Татии, и моей в том числе. Когда я узнал о существовании тоненькой ниточки, в которой течет моя кровь, я и не думал, что захочу узнать о судьбе своих потомков. Но все же я пришел к такому решению. Элайджа ограничился только тем, что сообщил, что из всего моего рода остался только один человек, за судьбой которого он постоянно следит, но сообщать кто это и где, он не собирается.
Клаус снова замолчал, а спустя мгновенье перевел взгляд на замершую Кэролайн, которая тщетно пыталась переварить информацию.
— Я же говорил, что тебе это будет неинтересно. — улыбнулся Клаус, поднимаясь с земли.
— Нет! Ты не представляешь даже, насколько мне нужно было это узнать. Теперь я, кажется, начинаю понимать, что происходит в вашей семье. Ты на самом деле хочешь узнать, что стало с твоим родом?
— Да, хочу. — серьезно отозвался Клаус. — Самое главное, я хочу найти последнего своего потомка… Не знаю почему, но мне это важно.
Кэролайн несколько секунд просто смотрела в глаза Клауса, а потом словно не выдержав нахлынувших чувств, обняла его.
— Спасибо, что был честен. — прошептала она, когда руки первородного зарылись в ее волосах, прижимая девушку к себе сильнее.
=== 54. Цена счастья ===
С того благополучного дня, отношения Кэролайн и Клауса стали необъяснимо стабильными. Кэролайн старалась быть терпеливой, не задавая постоянных вопросов, а просто прислушиваться к настроению Клауса, понимать когда стоит начинать какой бы то ни было разговор, а когда нужно и промолчать. Клаус же также старался не выходить из себя по любому поводу.
Первородный часто отлучался из дома. Мог уйти днем, вечером, но всегда возвращался на ночь. Также прийти он мог в самом ужасном настроении, готовый сорваться в любую минуту. Но Кэролайн молчаливо встречала его в такие моменты, просто нежно целуя, садясь рядом с ним, держа его ладонь в своей. И постепенно Клаус чувствовал спокойствие, забывал из-за чего собственно завелся. Девушка действовала на него подобно анестезии, успокаивая внутреннюю боль и разрастающуюся злость. Со временем он заметил, что начал сам тянуться за этим, спеша как можно быстрее оказаться рядом с ней, в этой усыпляющей его бдительность атмосфере понимания и нежности. Впервые кто-то мог заставить его расслабиться, забывая о всех немалых проблемах, которые постепенно окружали его. Ночи стали такими же нежными и чувственными. Пол ночи они могли просто разговаривать о малозначительных вещах, или же более весомых, если Клаус хотел быть максимально откровенным, а потом предаваться долгой и нежной ласке друг друга, погружаясь в негу удовольствия целиком без остатка.