К тому же он слыл мастером в искусстве убивать.
Каблуки высоких черных кожаных сапог громко стучали по булыжникам, когда Херцго Алегни шагал из своего дома, полный решимости и сил. Он даже не пытался скрыть свою принадлежность к незересам. В Невервинтере это было ни к чему — экспедиция Алегни была столь успешна, что теперь никто не отважится выступить против шадоваров.
«Счастливый селезень» занимал самое новое зданием в Невервинтере и располагался на холме, возвышающемся над городом и грохочущими прибоями у Побережья Меча. Рассматривая город из подъезда гостиницы, Алегни снова вспоминал, как стремительно разрастался Невервинтер эти несколько десятилетий, которые прошли после падения Лускана перед пиратскими капитанами и волнений в порту Лласт. Сколько горожан теперь живет в пределах стен Невервинтера и за их пределами? Около тридцати тысяч, возможно?
Несмотря на численность, обитатели Невервинтера, вне всякого сомнения, были просто неорганизованной сворой, со слабыми ополчением и лордом, более озабоченными балами да пирами, нежели защитой стен. Лорд Хьюго Бабрис давно и прочно закрепил за собой трон Невервинтера. С диким Лусканом на севере, раздираемом соперничающими пиратами, которых ничуть не волновало разрастание Невервинтера, и могущественным Глубоководьем на юге, Город Мастеров в последнее время наслаждался безопасностью. Никакому флоту не избежать встречи с армадой Глубоководья, но даже в случае прорыва вражеские суда мгновенно были бы атакованы множеством каперов, свободно бороздящих море вдоль побережья к северу от самого большого из городов.
Все это сделало Невервинтер беззащитным перед нашествием незересов, но, с другой стороны, кто мог бы подготовиться к нашествию тьмы? Херцго Алегни не упустил возможности воспользоваться этой слабостью. И так как целью его миссии был не сам Невервинтер, а одноименный лес на юго-востоке, тифлинг позволил Хьюго Бабрису сохранять иллюзию контроля над городом.
Пристальный взгляд Алегни скользнул вниз к набережным — наименее изменившемуся за прошедшие неспокойные десятилетия району. Там располагалась гостиница «Затонувшая бутылка» — Баррабус, вне всякого сомнения, провел ночь именно там. Алегни не мог не улыбнуться, вспоминая, каким это место было до Магической чумы. В те далекие времена он был молодым наемником, искавшим свое место в жизни и желающим разбогатеть, подобно множеству других самоуверенных авантюристов. Тогда тифлинг вынужден был прятаться в тени, скрывая происхождение и демоническую природу. «Как удачно, — думал Алегни, — что в тех самых тенях нашлось нечто большее, нечто великое, нечто темное».
Военачальник вышел из задумчивости и устремил пристальный взгляд на реку Невервинтер и три изысканных моста, перекинутые через нее. Все были красивы (торговцы Невервинтера гордились своей работой), но один из мостов, украшенный декоративными крыльями, широко раскинувшимися по обе стороны, привлек внимание Алегни. Действительно, из трех мостов, соединяющих северную и южную части города, он был самым внушительным, поскольку изображал взлетающего виверна, огромного, но изящного. В течение многих лет мост оставался крепким и надежным, его фундамент удерживался металлической сеткой, выкованной дворфами и постоянно проверявшейся на прочность. Даже издали мост вызывал восхищение, и это чувство только усиливалось на более близком расстоянии. С годами мост был доведен до совершенства в каждой детали — за исключением названия: мост Крылатого Виверна.
Горожане отдали должное лишь формальной стилизации, а не мастерству исполнения и нарекли столь мудро устроенное сооружение, руководствуясь лишь его внешним видом.
Алегни стал спускаться по булыжной мостовой, решив перейти по этому мосту и опередить Баррабуса. К тому же он не видел своего ассасина в течение месяцев и хотел произвести на Баррабуса Серого такое впечатление, чтобы тот выбросил из головы все мысли о противостоянии Алегни.
Тифлинг быстро достиг моста и, идя по пологому подъему вдоль «хребта» крылатого чудовища, получал удовольствие от того, как расступаются перед ним жители Невервинтера, как спешат поскорее убраться с его пути, как боязливо косятся на великолепный меч с алым лезвием, висевший в петле у бедра. Алегни дошел до середины моста — наивысшей точки над «крыльями» — и положил руки на каменные перила с западной стороны. Разглядывая другие мосты — Дельфина и Спящего Дракона, — тифлинг не без удовольствия отметил, что движение на Крылатом Виверне замедлилось.