— Это не призрачный шанс! Я уже люблю, и плевать мне на Дар. Пусть он будет у Гейи, если так она будет жить! — решимость звучавшая в голосе мага заставила легкой улыбке появиться на губах бесстрастного лица Духа.
— Я согласен! Я согласен отдать НЕБО, ради матери. Пусть я не смогу больше летать пусть буду отверженным другими драконами, но я не хочу терять ее. Забирай!!!
— Да будет так!!!
Ярчайшая вспышка света ослепила дракона и человека. Свет, режущий глаза, не позволяющий рассмотреть хотя бы очертания собственного тела, залил долину на долгие минуты-часы. В нем растворились крики боли двух живых существ у которых забирали самое дорогое. Крылья и Дар. Часть души навсегда была оторвана от них и передана той, за которую они готовы были отдать жизнь, как это готова была сделать она. Всегда, закрывая глаза на последствия для себя, не желая мириться с потерями, вытаскивала тех, кто обязан был погибнуть, но до сих пор жив и может видеть солнце этого мира. Они считают ее достойной такой платы, пусть это немного эгоистично, они не желают ее отпускать от себя.
Но ведь это…прекрасно…
Алина
Вроде должна была умереть, точно помню, что даже дышать не могла. Тогда почему у меня такие странные ощущения? Почему чувствую как легкие работают, гоняя воздух, как сердце отстукивает тихий ритм жизни, почему покалывает кончики пальцев?
— Здорово быть живой, не правда ли? — открыв глаза, я увидела Духа Озера. Как всегда прекрасная и потусторонняя. — Я всегда завидовала людям. Они могут жить, любить, чувствовать, ошибаться и быть беспечными. Мне этого не позволено. Меня создали, дали задачу и оставили только долг. Это немного грустно. — Дух села в возникшие из ниоткуда кресло, и устало откинулась на спинку. — Я хотела бы, чтобы ты осталась со мной, в этом озере, в сосредоточении Сил, но Судьба распорядилась иначе. Твои мальчики прискакали ко мне и потребовали оживить тебя. И знаешь, им было глубоко плевать, как ты будешь выглядеть, даже если останешься собакой, они были бы рады и этому. Главное — жива. Мне это было по силам, всего-то и надо было, что вытянуть из тебя нечистую кровь, а там уже и Шайн бы справился. Но глядя в их глаза видя их боль и безумную надежду, я решила немного помочь им обоим. — Дух не смотрела на меня, она вглядывалась в темное ночное небо, где мигали миллиарды звезд. — Они будут великой парой. Потерявшие так много, но сумевшие преодолеть ограничения и вновь поднявшиеся в бесконечное небо. Ваша история странна и прекрасна в своей невообразимой удаче. Если бы не твоя случайная встреча с маленьким Чудери, ты бы осталась озлобленной скотиной, желающей только отомстить. А так я вижу перед собой сияющую душу девушки любящей и жертвующей собой ради других. Давно к нам не попадали такие как ты.
— Дух…
— А не стоит, не думай то, что я делаю не подарок, а скорее проклятие. Мерзкое, гнусное, но в то же время о таком мечтают многие в одной жизни, забывая о стремлениях в следующей. Вы трое отныне связаны, ты стала центральным звеном необычного триума. В тебе нашли место части души великого мага, сроднившегося с Даром драконов полностью и больше не отторгающего его, и часть души Короля драконов, всегда непримиримых, жестоких, объятых своими желаниями. И как только тебе такое удалось? Боги решили оставить вас вместе и в следующих жизнях, больше вы никогда не расстанетесь, и будете помнить свое прошлое. Как сложатся ваши отношения, решать только вам, но советую не торопиться, все хорошо обдумать. — Дух посмотрела на меня. В ее почти прозрачных глазах сияла ласковая улыбка, не нашедшая отражения на губах. — Сейчас спи, малышка. Ты вспомнишь о моих словах, но чуть позже, когда сделаешь выбор. Желаю тебе счастливой жизни. И надеюсь, что когда-нибудь мы еще встретимся, и ты со своим неуемным желанием помогать, сможешь вернуть в наш мир равновесие.
Чудери
Было больно. Нет не так. Было БОЛЬНО! Такого я еще никогда не испытывал, даже мгновенное излечение во время дежурства не идет ни в какое сравнение с тем, что я испытал сейчас. Если бы забрали только крылья, не думаю что было бы такое, значит, оторвали что-то еще. Надеюсь не хвост, а то и вовсе буду похож на ящерицу, откинувшую конечность в случае опасности. На смех поднимут, придется краснеть. Хотя и так придется туго, не любят наши сородичи потерявших способность летать, таких жалеют и отторгают. Бескрылым легче в одиночестве, когда не видишь жалости в глазах братьев. Вот только смогу ли я уйти? Бросить то, что многие века строили предки мои, и людей? Наверно нет. Да и Гейю я не оставлю одну. Кстати, где она?