– Надо мне у вашего Ганса пару уроков взять, чтобы научиться уговаривать кошечек, – сглотнул слюну Сергей и покраснел.
– Спросите Ганса, – легко согласилась Катерина, – может и даст пару уроков.
Через две недели вечером в дверь позвонили.
На пороге стояла Анна с тортом в руках.
«Неужели Анька очередного кота притащила?», – испугалась Катя.
– Алло, Кэт! Я к тебе не одна.
– Аня, это слишком, я…
– Узнаешь?
За дверью стоял Сергей из ветклиники с букетом ромашек и переноской для животных.
– Все, ребята, дальше сами. Вот вам торт. Я ушла.
«Ах, рыжая сводня! Так вот почему Аня эту клинику рекомендовала. И знала, что открыто с кем-то меня знакомить – зря время терять», – поняла Катерина.
– Добрый вечер, Катя. Ганс, привет! – Сергей заметил кота.
– Долго же вы собирались, доктор. Я уже, грешным делом, подумала, что неверный адрес в карточке Ганса записала. Что вы топчетесь? Проходите.
– Долго, согласен, – закрыл за собой дверь гость. – Боялся немного. Спасибо Анне Павловне – в приказном порядке велела идти в гости. Я к вам не один, – мужчина открыл переноску и достал черную кошку. – Это Эсмеральда. В честь той, из Парижа. Знакомьтесь.
Ганс оживился. Прищурил один глаз, распушил усы. Мелодично звякнули бубенчики, и Катя услышала тихие звуки Марша Мендельсона.
«Будем срочно и тесно знакомиться, – подумала она, – пока Аня очередного хвостатика не принесла. – Троих чернявеньких: восемь лапок и две мужские ноги я выдержу».
Екатерина Уханова
– …Сочные бараньи ребрышки под жирным соусом, вытекающим при откусывании на свежайшую тандырную лепешку… Куриные грудки, замаринованные в белом вине с добавлением итальянских трав, смачно обмазанные соусом песто… И самый нежный, самый тающий во рту, конечно, теленок… Шашлык из мяса молодого бычка со смесью четырех перцев и позитивными кольцами ялтинского лука… Ммм, это просто белиссимо… А самое главное, внученька, знаешь что? – подмигнул Мурат Идрисович Кире. – Самая главная специя – это Любовь! Поэтому тебе так вкусно, лапа моя…
Кира, захлебываясь от смачного слюноотделения, сладко облизнулась. И тут же услышав причмокивание Шкуры, почувствовала шершавый язык на пятке и услышала протяжное гааав…
– О, Шкура, ты тоже видел во сне дедулины творения…
Большой пес дворянской породы призывно завилял рыжим хвостом и изрек звучное гав-гав…
– Что, Шкура, хочешь тоже изведать вкус бараньих косточек и Его величества теленочка?!
Шкура залаял еще раз и призывно положил лапу на шелковые простыни…
– Ааа, мой мягкий пес, да мне кажется, что у тебя в глазах заиграли бычки и курочки!!! Знаю-знаю я твою страсть к мясцу… Я сама – женщина падкая на шашлычки, так что на юбилее у дедули, ух, мы и гульнем с тобой!
И Шкура сладко облизнулся в предвкушении косточек.
Выбираясь из-под лёгкого одеяла, Кира оценила свои стройные ножки и красный педикюр с зелеными перчиками, сделанный к долгожданному юбилею дедушки. Девушка, нырнув в элегантные красные домашние туфли, потрепав любимого песу, грациозно защеголяла к холодильнику, мечтая о мясных вкусностях.
Как вдруг зазвонил телефон…
В голове у Киры пронеслось -“Хм, сегодня суббота, восемь утра, значит офисные юридические дела населения остались в буднях, боксерский клуб только с 11…– кто же это может быть?”.
Шкура тоже удивился, ведь этот звонок отодвигал его от заветного валяния в июньской траве и кусочка шашлычка, который обязательно перепадал от хозяйки…
– Ирка, ты! Неожиданно в такое время…
– Кира, я ж по делу звоню, я такое открыла, и нам туда срочно нужно сходить!
– Ирка, ты неугомонная! Что за место?!
– Кир, это фантастика, ну ты понимаешь, там для этого, ну вышивания все приспособления… Я как раз сейчас с родителями на дачу еду, а к вечеру освобожусь и пойдем с тобой выбирать рукодельные принадлежности…
И Кира начала хохотать в голос…
Ведь зашифрованным словом Вышивание девушки в неудобных или публичных ситуациях называли Секс.
В трубке послышался Иркин голос.
– Нет, мама, твои пяльца нам не подойдут… Да, иглы нам тоже нужны, ну понимаешь, специального размера. И да, канва Кире красная нужна, а мне глубокого-синего цвета… Да, папа, я люблю вышивать, я так люблю вышивать, что готова это делать, пока все руки не перетружу, и в глазах уже не будут мерещиться… да-да, дырочки на канве…
Кира вовсю хохотала от Иркиных шифровок. Шкура любил заливистый хозяйкин смех и подпевал ей негромким лаем.