Заметив приближение угрозы, похититель перестал цацкаться с девчонкой, одним резким движением сдернул ее с крыши и бросил в салон автомобиля, после чего пошел навстречу Голицыну.
Увидев, что к одному на помощь бегут еще семеро, похититель сориентировался, сел на место водителя и ударил по газам, бросив своего товарища на произвол судьбы.
— Отличный удар, товарищ старший лейтенант, — зло прокомментировал Малыш. Мичман был в данную секунду тем самым обиженным клиентом, которому обещали подарок и не дали. Теперь за все будет отдуваться вот этот вот придурок с расквашенной мордой, которого Голицын приголубил практически на ходу.
Двухметровый военный ныряльщик подошел к скорчившемуся белому человеку средней комплекции и разогнул его одним движением руки. После чего продолжавший утирать кровавые сопли похититель взмыл в воздух и был припечатан к кирпичной стене.
Ничего дальнейшего сделать Малышу не дали его товарищи, поскольку это грозило большими неприятностями. Хотя и так уже у Татаринова зародилось ощущение, что они влезают в дерьмо…
Майор Брегг — да хранят местные боги его душу — сам начал общаться с задержанным мужчиной. Он о чем-то гневно спросил у того, после чего Татаринов и остальные могли разобрать только одно слово: «полиция».
Голицын попросил узнать, куда повезли девушку.
Для более качественного продолжения диалога Малыш потряс за шкирку неудачливого похитителя, и тот сознался, что их наняли за пять тысяч евро, предложили выполнить одно простое дело — схватить девчонку и привезти ее на завод.
— Какой завод? — уточнил Голицын, зло вглядываясь в перепуганные глаза.
Все, что понимал голландец, — это то, что перед ним человек, который может одним ударом послать в нокаут…
— Поехали на завод! — предложил Малыш, глядя на Татаринова.
Тот вежливо поинтересовался у майора Брегга, что произойдет, если они дождутся полицию.
— Придется давать показания, — размеренно и нечетко из-за принятого на грудь ответил ему голландец.
Татаринов согласно кивнул:
— Тогда едем на завод. Все равно тут в вашем Амстердаме больше не хрена делать. Хоть девчонке поможем.
Брегг неожиданно согласился.
Поймав три желтые машины, русские отправились вместе с плененным мужиком выручать неизвестную им пленницу.
Таксист, к которому в машину забились Голицын, Диденко и Док, понял только одно: что едет с русскими на какую-то пьянку. Видимо, их нужно как можно быстрее туда доставить, потому что они просили не отставать от впереди идущей машины и предлагали ему постоянно давить на газ.
— All will be good, all will be good, — только повторял водитель, пытаясь успокоить своих пассажиров.
Арендованная колонна мчалась по улицам Амстердама и вскоре, оставив позади ночной город, выехала на автобан и полетела в направлении, которое знал только захваченный ими похититель.
Начальство, вместе с голландцем и захваченным мужиком, ехало в первой машине…
Никто не сомневался, что человек с разбитым лицом способен на вранье. Для острастки Татаринов время от времени приобнимал ценного информатора, дабы тот не утрачивал такое важное человеческое качество, как кристальная честность.
Диденко смотрел в окно на остающиеся вдалеке огни порта, на огни скромных небоскребов и нескромных старых зданий и поделился с остальными мыслью о том, что, похоже, с профессионалками они пролетели…
— Погоди, еще вся ночь впереди, — успокаивал его Голицын. — Сейчас девчонку вернем и поедем дальше отдыхать.
— Мы же ведь уже почти зашли, — жалел Диденко. — Мы должны были остаться там… — Помолчав немного, он вспомнил, что как-то, будучи еще совсем молодым, гуляя по району, стал свидетелем такой же ситуации. Но там девчонки, которых хватали и сажали в подъехавшую тонированную девятку, не отбивались, а, наоборот, хохотали и при этом успевали осыпать своих похитителей легкими пощечинами. Если там все было по любви, то в этом случае — наоборот.
Машины неслись по трассе, счетчик отсчитывал денежку, и Голицын уже начинал подумывать о том, что хорошо бы этот завод был бы не на юге Италии. Иначе они покатаются по Европе на несколько зарплат за одну ночь. Но опасениям его не суждено было сбыться. Через несколько километров машины свернули с трассы.
Дорога стала намного ýже, но пока освещения фонарей хватало, чтобы рассмотреть дома, стоящие по обе стороны от нее, и не ощущать себя, как это бывает в России, брошенным посреди бескрайнего и необустроенного пространства.