Поцелуй получается глубоким, крепким, требовательным и ненасытным, и Джексон отвечает тем же. Соответствует этому. Он разворачивает меня так, что я прижата спиной к двери, и удерживает меня там, пока его язык проникает в мой рот.
Я не привыкла целовать его, когда он в штанах, и мне это не нравится. Я копошусь с пуговицей и молнией, пока не расстегиваю их, а затем нетерпеливо спускаю штаны вниз по его ногам. Джексон не позволяет мне прервать поцелуй. Он обхватывает мой затылок, удерживая на месте. Но, по крайней мере, его член теперь свободен. И он твердый. Я чувствую, как его эрекция прижимается к моему животу. Я пытаюсь потереться об него.
Возбуждение и многое другое — многое, что уходит корнями гораздо глубже, — пульсирует в моих венах, бьется в точке моего пульса. Между моих ног возникает боль желания, которая вспыхнула так быстро, что это действительно причиняет боль.
Я хнычу, когда Джексон наконец отпускает меня, потому что я не хочу, чтобы он переставал меня целовать. Но это всего на несколько секунд, пока он скидывает брюки с лодыжек, а затем поднимает меня, чтобы отнести на кровать.
Это странно. Делать это на моей кровати, а не на его. Но я слишком ошеломлена нуждой и чистым желанием, чтобы позволить этому отвлекать меня надолго. Я притягиваю Джексона к себе и снова целую. Одно мое бедро находится между его ногами, так что наши ноги переплетены вместе, пока он удерживает весь свой вес на одной руке. Другая рука обхватывает мою шею сбоку, и это так хорошо.
Странно интимно.
Когда он, наконец, отрывается от моего рта, чтобы проложить дорожку поцелуев вниз по моему горлу, я выгибаю шею и выдыхаю:
— Джексон.
Он издает гортанный гудящий звук и хватает ткань моего платья в кулак, чтобы стянуть его через голову. Затем он втягивает один из моих сосков в рот.
— Джексон! — мой голос по-прежнему мягок. Не более чем задержанный вздох. Но в то же время совершенно беспомощный. Мне нужно произносить его имя. Мне необходимо.
Мне нужно знать, что это действительно он.
И на самом деле я.
— Скажи это еще раз, — бормочет Джексон мне в живот. Его поцелуи прокладывают путь вниз, к моей киске.
Я снова бормочу его имя. А потом еще раз, теперь громче, когда он интимно прижимается ко мне, дразня мой клитор и просовывая внутрь свой язык.
Он быстро доводит меня до оргазма, а затем я снова притягиваю его к себе для поцелуя. Я чувствую свой вкус у него во рту, но меня это не волнует.
— Джексон, пожалуйста. Мне нужно, чтобы ты был внутри меня. Пожалуйста!
Он издает какой-то урчащий звук и раздвигает мои ноги, чтобы освободить для себя место. Затем подтягивает мои колени к плечам и толкает свой член внутрь меня.
Я выгибаю спину от тугого, интенсивного удовольствия от проникновения. Он на мгновение замирает и, задыхаясь, прижимается к моей шее.
Я извиваюсь.
— Джексон. Джексон, пожалуйста!
— О, черт, котенок. Прошло слишком много времени.
Прошло чуть больше недели, но и это слишком долго. Такое чувство, что мы изголодались друг по другу. Я извиваюсь, мяукаю и царапаю линии на его обнаженной спине, умоляю Джексона двигаться, взять меня, трахнуть так, как мне нужно.
Наконец он выпрямляет руки и начинает двигать бедрами. Я вскрикиваю от облегчения.
Он смотрит на меня сверху вниз в мерцающем свете свечей.
— Кто тебе нужен?
— Ты, — говорю я ему, встряхивая головой и пытаясь убрать волосы с лица. — Ты, Джексон. Ты.
Ему нравится, как это звучит. Я вижу это по его лицу. Его глаза сверкают, и напряжение немного спадает, когда он ускоряет свой ритм.
Мои ноги согнуты, так что у меня не так много свободы действия, но я стараюсь двигать бедрами, чтобы встречать его толчки. Вскоре мы начинаем заниматься этим так усердно, что кровать раскачивается.
— Кого ты хочешь? — хрипло выпаливает Джексон.
— Тебя. Тебя. Только тебя, — мне все равно, кажусь ли я бесстыжей или пьяной. Это правда, и я должна это сказать.
Он издает рычащий звук, который звучит почти дико, и вбивается в меня быстро и сильно.
Меня это решительно устраивает. Ощущения во всем моем теле настолько приятные, что все ноет и пульсирует, пока внутри нарастает оргазм. Я охаю и задыхаюсь, пытаясь дотянуться до него.
— Кого ты… — Джексон начинает вопрос, но не может закончить его. Выражение его лица внезапно искажается от удовольствия. — Ох, бл*дь.