Собственно, и самой-то организации «Молодая Босния» фактически не существовало. Принцип и его друзья так себя никогда не называли. Один из участников молодежного движения, гимназист сараевской гимназии Милан Будимир, ставший после Первой мировой войны видным филологом и профессором Белградского университета, вспоминал: «Наши встречи проходили тайно, мы встречались на Башчаршии, на улице Пилуша. С собой мы приносили книги — если бы вдруг кто-то нас увидел и спросил, чем мы занимаемся, у нас всегда был наготове ответ: собрались, чтобы учиться. А тогда такие групповые занятия были очень даже распространены. Тогда никто из нас не говорил о «Молодой Боснии», у нас был просто гимназический кружок».
На суде над участниками покушения на эрцгерцога Франца Фердинанда это название тоже не употреблялось. А в обиход оно вошло только в 1918 году, когда основные «младобосанцы» были уже мертвы.
Прямо-таки не тайная организация заговорщиков, а какой-то фантом.
На самом деле, конечно же, не фантом. «Молодая Босния» — собирательное название тех многочисленных кружков, групп и организаций, из которых, собственно, и состояло молодежное движение в Боснии и Герцеговине.
Но откуда же появилось это название?
По одной из версий, первым его употребил писатель, поэт, журналист и политик Петар Кочич[19].
Он работал в обществе «Просвета» (выше оно уже упоминалось), а в начале XX века издавал в боснийском городе Баня-Лука, куда его фактически выслали из Сараева за участие в забастовке рабочих, газету «Отечество». Вокруг этой газеты группировалась радикальная молодежь. Кочич был очень популярен среди боснийских сербов, его даже выбрали депутатом Сабора Боснии и Герцеговины. Настроен он был весьма радикально, так что власти его не раз преследовали и арестовывали.
Именно в газете «Отечество» впервые появилось выражение «Молодая Босния». Кочич употребил его в одной из своих статей в 1907 году. Три года спустя Владимир Гачинович напечатал статью в «Альманахе», издаваемом обществом «Просвета». Она так и называлась — «Молодая Босния».
Гачинович был в восторге от работ Кочича. Когда ему едва исполнилось 15 лет, он сделал доклад о творчестве этого писателя, а потом даже называл себя «кочичевцем». Так что не случайно выражение Кочича перекочевало в его статью.
Она начиналась словами: «Босния — старинная сербская земля. По своей психологии, культуре и всей жизни. Пять веков рабства оставили глубокий след в ее душе».
Разумеется, в статье не было ни слова о подпольных организациях, о необходимости вооруженной борьбы и т. д. Нет, она написана в этаких поэтических тонах, полна намеков и аллегорий. Но современникам, особенно из кругов «продвинутой» боснийской молодежи, очень легко было понять эзопов язык Гачиновича, когда он писал о «духовном рабстве», «пробуждении новых сил», «первых проблесках рассвета в Боснии».
Заканчивалась же статья так:
«Молодое боснийское движение за обновление своей страны должно основываться на глубокой огромной любви к народу и великой творческой вере в самих себя. Никакая сила не сможет погасить эту любовь, и никакие несчастья не смогут поколебать эту веру. Так, с помощью постепенной и ежедневной работы, произойдет и самое великое событие в жизни народа, его освобождение из духовной темницы и его возвышение до духовной свободы и моральной независимости. Наша молодая страна, изломанная и несовершенная, наполненная рабством и мраком, может идти только этим, единственным путем. Среди духовных и экономических кризисов она поднимается к новому солнцу, к новой жизни, создает новую жизнь. Это то, что очень медленно, но всё-таки способствует приближению ее обновления, ее великому Воскресению, которое настает…»
Хотя название «Молодая Босния» и не являлось официальным названием боснийского молодежного движения, оно явно указывало на еще один пример, которому «младо-босанцы» хотели бы следовать, — итальянских революционеров XIX века во главе с Джузеппе Мадзини. В 1831 году тот создал в эмиграции тайное общество «Молодая Италия», которое боролось за освобождение итальянских государств от австрийской оккупации, их объединение и создание самостоятельной Итальянской республики. В него входил и крайне популярный среди «младобосанцев» «объединитель Италии» Джузеппе Гарибальди.
«Молодая Италия» имела по всей Италии тайные местные комитеты и оказала большое влияние на несколько поколений итальянских и иностранных революционеров. Не случайно и сам Гачинович называл себя гарибальдийцем.
Итак, «Молодая Босния» — собирательное название радикальных кружков, обществ и организаций, существовавших среди боснийской молодежи в начале XX века. В их работе принимало участие несколько сотен человек. Всех их, разумеется, назвать невозможно. И судьбы их сложились по-разному.
В их числе были и будущий знаменитый писатель Иво Андрич, и будущий сотрудник Коминтерна и советской разведки Мустафа Голубич, расстрелянный гитлеровцами в Белграде 29 июля 1941 года, и будущий воевода четников Доброслав Евджевич, которого в социалистической Югославии называли военным преступником за сотрудничество с итальянскими войсками в борьбе против партизан во время Второй мировой войны, и многие другие известные люди.
Назовем лишь тех, кто был рядом с главным героем этой книги почти до самого конца. Они еще не раз будут появляться на ее страницах.
Данило Илич. Один из самых старших — родился в 1889 году. По профессии сельский учитель. Потом работал в Сараевском национальном банке. В Сараеве познакомился с Принципом. Один из главных организаторов покушения на Франца Фердинанда.
Неделько Чабринович. Родился в 1895 году. Типографский рабочий. Один из тех, кто четко заявил о своих «анархо-социалистических» взглядах.
Трифко Грабеж. Родился в 1895 году. Сын православного священника. Один из приятелей Принципа по сараевской гимназии.
Васо Чубрилович. Родился в 1897 году. Один из самых молодых участников заговора. Учился в Сараеве и Тузле. В 1945 году вступил в Коммунистическую партию Югославии, был профессором Белградского университета, в сороковые — пятидесятые годы занимал министерские посты. Умер в 1990 году.
Мухамед Мехмедбашич. Родился в 1886 году. После выстрелов Принципа успел уйти из Боснии в Черногорию. В 1916 году участвовал в заговоре с целью убийства греческого короля и болгарского царя — тогда они считались «агентами немцев» на Балканах. В 1917 году за участие в тайном обществе приговорен сербским военным судом к пятнадцати годам заключения, но амнистирован через четыре года. В 1943-м во время оккупации Сараева гитлеровцами был арестован и вскоре умер от пыток.
Тогда, в 1912 году, никто из них еще понятия не имел, как дальше сложится его жизнь. Не все они даже были знакомы. Но помимо общей цели — борьбы против Австро-Венгерской империи, была еще одна идея, которая их объединяла. Это была идея «тираноубийства».
Весной 1912 года она буквально витала в воздухе — и в Боснии, и в Хорватии, тем более что у молодых радикалов уже были собственные герои, которые попробовали осуществить ее на практике.
Тридцатого мая 1910 года в Боснию и Герцеговину с визитом пожаловал император Франц Иосиф. В Сараеве он задержался на два дня, принял военный парад, встретился с национальными делегациями, дал торжественный ужин, затем посетил Мостар с его знаменитым старинным мостом на реке Неретве. Император уезжал в прекрасном настроении. Губернатору Боснии генералу Мариану Варешанину фон Варешу он сказал, что в этой поездке он как будто помолодел на 20 лет.
Франц Иосиф не знал, что мог стать жертвой одного из молодых боснийских радикалов, который следовал за ним буквально по пятам. Это был 24-летний Богдан Жераич, учившийся в гимназии Мостара, а потом на факультете права Загребского университета, руководивший кружком «Свобода» и работавший учителем. Он намеревался убить императора.
19
Такой версии, в частности, придерживался известный югославский историк Владимир Дедиер — личный биограф многолетнего руководителя социалистической Югославии Иосипа Броз Тито.