свое, совсем особенное мненье.
Ты не согласен просто так решать,
пытаешься постичь первооснову
и делаешь столь нужный первый шаг
к своей догадке, к верной мысли, к слову…
Доска крошится острием мелка…
Пыль сыплется, и возникают цифры…
Уже твоя возможность не мелка,
уже видна, как подоплека в цирке,
разгадка тайного, начало всех начал —
геометрическая сущность мира;
и — ученик — становишься на час
создателем неведомого мира.
Ты сам его открыл, своим путем
дошел, отбросив истины чужие;
чтобы потомок как-нибудь потом
отверг его, свои напружив жилы.
Дерзает несогласный с прежним бог,
свои догадки проверяя смело.
Мир вечен, потому что вечна смена.
В движении движения залог.
1965
*** Белей крахмального белья тетради простыня. Строка черна, строка больна… Ну, как ей не стонать? А я — ее домашний врач. Нащупываю пульс. Боюсь проговориться, враль, не знает правды пусть. Зачем бедняжке горевать? И так ей тяжело. Тюрьмой — закрытая тетрадь. И в терниях — чело. 22.03.67 САМИЗДАТСКОЕ Кому-то, братцы, Лорелея и бурный Рейн, а мне на выбор — лотерея или портвейн. Ночные мысли каменисты. Часы — века. А мне на выбор — в коммунисты или в з/к. Осень 1968 СЛОВО И ДЕЛО В начале было Слово? — В начале было Дело! Оно для слов основа, оно сердца задело. Когда мне в книгу тычут — вот посмотрите, нуте — я говорю обычно: "Как время по минутам, как часики наручные, вы головы сверяете, наручники научные на мысли надеваете". Черным по белому пишу для одного — в начале было Дело, сделайте его! 1968 РАССВЕТНОЕ ИМЯРоссия… Задумаюсь снова.
Прочувствую в эти часы
могучего слова основу,
жемчужную россыпь росы.
И сразу же, русы и рослы
(так всплески идут от весла),
всплывут в моей памяти россы
и то, как Россия росла
от первой славянской стоянки
до славой покрытой страны…
И в женщины гордой осанке,
и в звоне задетой струны —
Россия… Раскинулись дали.
Вхожу вместе с осенью в лес.
Протяжным дождем отрыдали
глаза голубые небес.
Но вновь на опушке, взгляни-ка,
свежа и упруга на вид,
у пня раскраснелась брусника
и дикий шиповник горит.
Опавшие влажные листья
рукой, наклонясь, разгреби —
и ткнутся, прохладны и чисты,
слепыми щенками грибы.
Доверчива наша природа,
и настежь открыта всегда
душа у лесного народа —
зайчишки, ежа и дрозда.
Россия… Прозрачные краски
на долы и горы легли;
и можно шагать без опаски
от края до края земли.
И, не превращая в присловье
названье родной стороны,
я вновь повторяю с любовью
рассветное имя страны:
Россия…
28.10.68
КРАСНЫЙ ЦВЕТДождиком в роще прошла весна.
Красная площадь, с чего красна?
Время тревожа, вернусь назад…
Ах, до чего же красно в глазах!
Ветер полощет знамен кумач.
Красная площадь, слезы не прячь!
Красного банта цветок на руке.
Слово "Антанта" на языке.
Первый поход и третий поход,
Восемнадцатый и двадцатый год!
На площади Красной — за рядом ряд —
Ильич принимает военный парад.
Смотрит, прищурясь, на горизонт —
заревом пышет недальний фронт.
Красит страну белый террор
красною кровью — не кончен спор.
Как же, товарищи, дальше жить?
Как на пожарищах рожь растить?
Солнышком красным пришла весна.
Красная жизнь и земля красна.
С этою новью живем; она
крашена кровью. Краска — прочна!
07.02.69
МОТИВ ГЕЙНЕ Что волнует поэта? Ничтожные фразы, камешек, попавший в ботинок, гул раковины, отнятый у моря, взгляды прохожих женщин, выбоина на асфальте… И не забудьте про трещину, которая проходит через его сердце. 16.04.69 ***Снова бешеный ветер погони
подымает дубы на дыбы;
и храпят половецкие кони,
ошалелые кони судьбы.
Не избыть непонятного страха.
Кто там замер на полном скаку?
И, треща, остается рубаха