Первым в Архангельск переехал Павел. К нему потихоньку стали перебираться младшие. Еще силен был соборный семейный дух, друг другу братья помогали, как могли. Сын Ваня, 1913 года рождения, сначала переехал сам. Устроился работать в "Севкрайпушнину", получил комнатушку в коммуналке, а затем перевёз в Архангельск мать со всеми младшими. Кто постарше, учились на разных курсах, затем устраивались на работу, жили в общежитиях. Получать хорошее образование не было ни времени, ни возможностей. Надо было выживать самим, помогать матери с младшими Валей и Проней. Валю на время взял к себе старший брат Евгений, живший на другом берегу Северной Двины, на 14 заводе. Вот так и бегала моя мама ещё малышом зимой через Северную Двину от брата к маме почти каждый день. Василий, Мария и Сергей уже жили отдельно, учились. Агафон пошёл в моряки.
Вера Ильинична и в Архангельске была крепким связующим центром всего семейного клана. Давала советы, просила о помощи наиболее нуждающимся братьям. О себе по привычке не думала. Чересчур всегда много забот было, чтобы еще и собой заниматься. Тем более, на выехавших из деревни смотрели долгое время с опаской. То ли от раскулачивания сбежали, то ли от голода, то ли от колхозов. И стаж крестьянский никуда не шёл, будто в деревне не работали, а дурью маялись. Никаких пенсий Вере Ильиничне ни за работу в колхозе, ни за детей не полагалось. Младшим за отца был Иван, и две комнаты, где жила в коммуналке вся семья, были получены им. Денежно больше всего помогал Агафон. Он плавал по всему миру, прилично получал, часть денег каждый месяц отсылал в Архангельск маме с младшими Валентиной и Прокопием.
Началась финская война. Первым взяли Ивана. Вторым Григория. Иван уже в Архангельске вступил в партию. Был на хорошем счету в горкоме, выступал с лекциями о международном положении. Был послан в Москву на политучебу. Как политически подкованного и достаточно образованного Ивана Галушина послали в батальон комиссаром. Когда сейчас с издевкой пишут о политруках и комиссарах, забывают, что их и в плен не брали, расстреливали, как евреев, на месте, вот бы уцелевшим комиссарам нынче и льготы такие, как евреям, дать от немцев. Как писал когда-то поэт: "Жиды и комиссары, шаг вперёд. Я выхожу: "В меня стреляйте дважды…" Забывают, что и в атаку первыми, как правило, должны были идти комиссары, вести за собой солдат. Сколько их осталось в живых, комиссаров первых лет войны?
Комиссар Иван Галушин погиб под Выборгом, ведя в атаку бойцов. Первая похоронка, первое военное материнское горе. Григорий довоевал до победы в финской кампании. Вернулся живым.
К 1941 году все дети уже выросли. Закончили семилетку. Младшие работали, Валя после педагогических курсов учительницей в младших классах. Прокопий с семнадцати лет сначала юнгой, потом матросом на пароходе "Сура".
Вера Ильинична могла уже обустраивать свой быт и следить за успехами детей. Растить внуков. Она жила то с Сергеем, то с Марией — с теми, кто больше нуждался в помощи.
Кто знает, как бы шла жизнь, если бы не 22 июня 1941 года. Моя мама встретила начало войны на пароходе "Карелия", когда плыла из Онеги в Архангельск, куда её пригласили работать в школе. Работу в сельской школе в Кушереке, на берегу Белого моря, мама и до сих пор вспоминает с удовольствием. Там она и встретилась с отцом, строившим стратегически важную, рокадную дорогу Беломорск— Обозерская. Куда бы девались все грузы союзников, да и сам Мурманск, если бы не эта в рекордные сроки, неимоверным трудом построенная дорога? Ведь сама Мурманка была занята финнами и немцами уже в первые месяцы войны. Если бы не спешно построенная дорога на Вологду, оставался бы лишь замерзающий на зиму Архангельск и дальневосточные порты, от которых месяц идут грузы…
В Архангельске мама успела встретить всех братьев. Один за другим братья получали повестки и шли в военкомат. Было не до пышных проводов. Иной раз к Вере Ильиничне приходила невестка и говорила: "А сегодня Евгений (или Гриша) ушёл в военкомат. Даже попрощаться не было времени…"