Станислав Куняев:
"… Для российской научной мысли он был гораздо значительнее, чем многие доктора, академики, лауреаты всевозможных премий, он был настоящим университетом, в котором формировалось, воспитывалось, развивалось то, что называется, быть может, русской идеей, а может быть - осознанием русского пути…"
И. Шафаревич:
"…Не знаю я, с кем можно было бы его сравнить, кто сделал бы столько для восстановления русского национального самосознания в области культуры. И сделал он это не только ярким словом и пламенным призывом, но и громадным профессиональным трудом, основанным на колоссальных знаниях, глубочайшей работе мысли…"
Петр Палиевский:
"…присутствие Вадима Кожинова в нашей жизни было и остаётся неискоренимым… Непостижима глубина этой личности…
Он был очень острый…, меткий до разоблачения критик, и при этом, как истинный русский человек, совершенно беззлобный. Заклинившийся фанатизм, или ненависть, или предвзятое чувство превосходства… были ему совершенно несвойственны… Стремительность его мысли, быстрота его откликов в литературе… не имела себе подобия. Он… далеко обогнал многих своих идейных противников, которые ещё не раз с …изумлением увидят, что он был впереди них в видении всех тех проблем, которые они поднимали…
Разыскатели национализма ещё не раз с изумлением увидят, как убедительно и точно показал Кожинов, что именно они и являются… слабоисправимыми националистами. Различного рода публичные страдальцы…, как точно и неопровержимо показал Кожинов, сами слишком часто являются свирепыми гонителями…"
Феликс Кузнецов:
"…Существует такое понятие - неформальный лидер. Так вот, Вадим Кожинов был неформальным лидером того направления в нашей общественной мысли…, которое неразрывно связано с идеями патриотизма и государственности. Этим задачам были, практически, посвящены все его научные штудии, его книги, его статьи, его выступления…".
Леонид Бородин:
"… Имя Вадима Кожинова с временами будет связано лишь чисто биографически - оно останется в истории тысячелетней русской культуры наравне с теми именами, каковые мы открываем для себя в первых наших уроках познания и которые остаются в нашем сознании до конца нашей жизни. Человек величайшего напряжённого духовного поиска - таким он будет открываться новым поколениям. Человек редчайшего благородства - таким его запомнят все лично знавшие".
Сергей Небольсин:
"Он не занимался надуманными эффективными вопросами, а сосредоточил всю свою мысль на серьёзных и даже неразрешимых вопросах, связанных с нашим самосознанием, нашим прошлым, нашим будущим. Что значит быть русским в советской стране, что значит быть русским в мировой истории? И как радостно быть русским, и как тяжело быть русским. Ответы на эти вопросы занимали его ум, его сердце всю жизнь…"
Владимир Личутин:
"Вадим Кожинов мне был близок всегда, как глубочайший и верный оценщик… явлений русской жизни, тонкий резонатор-духопровод национальной эстетики, этики…
Именно классическая литература и неизбывная любовь к России, страсть учёного и высокий поэтический образ, при отсутствии всяческого самолюбования, слепили из него того многознатного и своемудрого человека, которого мы ценим и каждый по-своему любим… И вот этот самый надёжный духовный и душевный фундамент и позволял привлечь к размышлениям самого Бога, только Бог мог так точно водить рукой учёного…
Последние годы несчастной либеральной революции… ярко проявили талант В. Кожинова как…историка… С посохом, тросткой попиральной Кожинов отправился по истории любимого Отечества не тропкой натоптанной, а прямиком через леса и топи, не боясь заблудиться иль утонуть в бездонных чарусах. И мы готовно поверили Кожинову и отправились по его следу…".
Надо сказать, масштаб, неохватность и глубина влияния на культурную жизнь России такого явления как "Кожинов" с особой силой подтверждается хотя бы уже тем фактом, что инициаторами проведения ежегодной Международной научно-практической конференции "Наследие В.В.Кожинова и актуальные проблемы критики, литературоведения, истории, философии в изменяющейся России", посвящённой памяти выдающегося русского учёного и просветителя стали четыре года назад совсем не Москва, Питер или какая-либо другая "литературная столица" России, а маленький кубанский город Армавир (куда при жизни не ступала нога учёного), где в местном государственном педагогическом университете работают его ученики, последователи, которые с выдающимся учёным лично знакомы не были - это доктора филологических наук, ректор АГПУ В. Сосновский, зав. кафедрой литературы Ю. Павлов, многие сотрудники госуниверситета.