В.Б. Это, по-моему, чисто русская литературная традиция. Эстетство никогда не побеждало. Даже Игорь Северянин закончил стихами о родине. Даже Чехов поехал на свой остров Сахалин. Владимир Маяковский наступил на горло собственной песне. Александр Солженицын не позволил себе "баловаться" чисто художественными поделками. Я уже не говорю о Льве Толстом, который просто отказался от своего творчества, прорываясь напрямую к народу. Да и Николай Гоголь не случайно написал свои "Выбранные места…". Русские гении, доходя до высших пределов художественного творчества, ищут уже прямого разговора со своим народом. Даже эстет Иосиф Бродский не случайно написал свое стихотворение "Народ", которое Анна Ахматова сочла гениальным.
Вы, Игорь Петрович, сказали, что пришли к Николаю Гоголю, задыхаясь от мелкотемья текущей литературы. Сейчас уже ХХ век становится историей. "Лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстоянии". Вот на расстоянии начала третьего тысячелетия, что вы можете сказать о литературных великанах ХХ века? Может быть, литература ХХ века в целом не менее значима, чем литература века девятнадцатого? Или вы и сейчас скептически относитесь к литературным итогам ХХ века?
И.З. В ХХ веке, во-первых, я очень высоко ценю "деревенскую прозу", о которой сам много писал. Она продлила на сто лет жизнь русскому языку, который ныне умирает вместе с крестьянством. Это замечательные писатели Василий Белов, Валентин Распутин, Василий Шукшин, Виктор Астафьев, Фёдор Абрамов. Они прямо продолжили великую традицию своих предшественников.
Но самая крупная величина ХХ века, несомненно, равная и Гоголю, и Достоевскому, — это Андрей Платонов. Сын железнодорожного слесаря, который уверовал в мировую революцию и посчитал коммунистов — людьми, сошедшими на землю по велению Христа. Он видел в Ленине посланца Бога. Отчаяние и трагедия Андрея Платонова, понявшего, что произошло, придало величие всем его книгам. Он перешел в третье тысячелетие без потерь, в отличие от многих его современников. Это высший пик русской литературы ХХ века… Затем "Тихий Дон" Шолохова, который я тоже очень люблю. Владимир Набоков, особенно его роман "Бен Финистер", в русском переводе вышел под названием "Под знаком незаконнорожденных". Некоторые считают Михаила Булгакова великим писателем ХХ века. Думаю, что он блестящий беллетрист. Всеми хвалимый роман "Мастер и Маргарита", безусловно, уступает классической "Белой гвардии".
В.Б. Тут вы — единомышленник Иосифа Сталина. Впрочем, помните, мы обсуждали весь этот дьявольский замысел Булгакова на нашей литературной студии, где я противопоставил абсолютно христианской "Белой гвардии" антихристианский роман "Мастер и Маргарита". Дьявол для него оказался благороднее, чем советская власть.