На другой день вернулись в Венецию, решили в Милане не задерживаться, и лекция в Ка Фоскари ждала, и Милан после Венеции казался каким-то индустриальным чудовищем. Тем более в самой Венеции своих два оперных театра. И уже через день в "Ла Фениче" мы слушали оперу "Жид" или "Юде", не знаю, как и перевести, чтобы никого не обидеть. Музыка Фроменталя Халеви, либретто Скриба, католическая опера 1835 года, естественно, по тем старым католическим меркам отнюдь не в пользу евреев. Дирижировал знаменитый Гюнтер Крамер. Сюжет классический, всё те же Ромео и Джульетта, но коллизии совсем иные. Два мира, два разных понимания духовных и нравственных ценностей. В результате — трагедия.
Всё остальное прошло уже в привычном познавательном режиме. Антикварные лавки, острова Мурано и Бурано, море веницейского стекла, изумительного и неповторимого, сколько смог — привёз с собой, ибо это — навсегда часть Венеции, её неповторимый стиль и в одежде, и в мебели, и в стекле… От ёлочек до рюмочек, графика, книги, карты, сотни книжных магазинов в одной Венеции, и не только туристических, а антикварных, книг по истории, книг по искусству. Гондольер показывал нам каналы, пока не надоело. Плыть в Венеции на гондоле — это иные впечатления, вид на город, на дома и дворцы снизу, с воды. Такого впечатления на вапоретто — водном трамвайчике, никогда не будет. Волшебная единичка вапоретто — речного трамвайчика, это живительный импульс Венеции, каждые пять минут вапоретто отправляется по всем главным точкам Венеции. Мы жили совсем рядом с мостом Риальто и знаменитым рыбным рынком, там и питались свежей рыбой и каракатицами.
Много чудес перевидал, Венеция — одно из главных. К тому же — русский город. Основали венеды — праславяне, стоит на сибирской лиственнице, иначе бы Венеция затонула давно, да и одна из главных набережных — Славянская, берег славян, Рива Скьявони. Как утверждают историки, на венецианском портрете, изображающем Марко Поло, знаменитого венецианца, открывателя новых земель, в волосы путешественника вписана надпись "Марко Поло склавенин". И теперь ответьте на вопрос, почему на этой набережной любил останавливаться Иосиф Бродский? И гулять вечерами по улице Гарибальди, типично питерской улице? Всё время вспоминалось из Серебряного века, любимые строчки ещё школьного периода: "По каналам бледно-алым/ Я движением усталым/ Направляю лодку в море, к лиловатым берегам./ Замок дожей, непохожий, на всё то, что знал прохожий,/ Промелькнул, подобно тонким и воздушным кружевам./ Темно-синий город линий,/ Храм Джиованни Беллини,/ Храм великого творца./ По каналам бледно-алым/ Я движением усталым/ Плыл и плыл бы без конца..." Вот так и я плыл и плыл бы без конца.