Если мы не предадим Его смерти — Он подточит Храм, и Закон, и Народ, как сладкий соблазнитель подтачивает юную девственницу.
Надо казнить Его, чтобы спасти весь народ.
Надо казнить Его, чтобы Иерусалим стал Хозяином Мира... И станет!
Не Иерусалим Христа, а Иерусалим Моисея и воителя Иисуса Навина станет править миром...
А тогда пусть беззащитная Кровь Его будет на детях и потомках наших.
Но какой Хозяин не ходит с кровью рабов своих?"
Каиафа сказал на Синедрионе:
— Пусть Его казнь будет не по Закону Моисееву — чрез побитие камнями, а по-римскому — чрез распятие.
Пусть Рим, а не Иерусалим ответит за казнь Его!
Потому что Иерусалим победит Рим!
Потому что Иерусалим разрушит Империю Рима и все грядущие Империи!
Потому что Иерусалим станет Хозяином всех империй и всех Народов.
А пока надо положить этот Факел, поджигающий, подрывающий нас, в тёмные иорданские воды...
Но потом мы отдадим этот Факел, Эти смиренные Заветы беспредельной Любви в другие народы, и они смирятся и покорятся нам...
И Каиафа устало опустил обильные пурпурные рукава своего таллифа в золотую чашу с апельсиновой, лимонною, душистою водою, и испил из чаши...
И рукава его промокли от дрожи...
И ещё сказал:
— Моисей с Крестом — это грядущее Христианство... Моисей с Мечом — это грядущий Ислам...
И вот Два Сына объединятся и пойдут на Отца Своего... Но Отец мудро поссорит Их и кроваво усмирит.
Тогда Никодим сказал у Креста:
— Воистину, Древний Завет — Святой Камень с золотыми обильными жилами.
Распятый, как и все мы, иудеи, с радостью носил Камень Завета сей на блаженной шее.
Но вот Он выделил Чистое Золото из Древнего Камня и стал носить на шее Одно Золото.
И позвал всех иудеев и иных человеков носить Золото.
Но многие продолжают носить Камень с золотыми жилами и бегут распинать Того, Кто зовёт носить Чистое Золото Нового Завета.
Не тяжко ли будет во дни грядущие тем Камненосцам?..
Тогда Иосиф Аримафейский у Креста сказал:
— Воистину говорил Он, что пришёл спасти народ иудейский.
И вот мы распяли Его, но вижу, вижу я, что между собой, мы, иудеи, будем жить по Его Завету.
И будем жить и любить друг друга безбрежно по Его Новому Завету.
И будем неоглядно, животно любить друг друга, и будем любить даже лютого врага, и убийцу, и наветника, и книжника, и фарисея, если он иудей.
Воистину, будем мы любить народ свой более, чем Бога. Иль любовь к народу своему и есть высшая любовь к Богу. Ибо кто видел Бога живого, кроме Моисея и Распятого, а народ мой живой окрест меня дышит и уповает... И народ мой — Бог мой!
И вот мы, иудеи, будем жить по великому Закону Любви, открытому Распятым...
Воистину!..
А с иными народами будем мы жить по Древнему Завету, по закону "око за око" и "зуб за зуб".
А к другим народам мы повернёмся Древним Законом, что пришёл к нам из египетской Пустыни Одиночества Син...
О, Отец наш Небесный!
Но нынче, у Креста Агнца, что мы? И что нам грядущие дни наши? Что слова наши, когда такие слёзы изливаются, и они выше всех Слов Мира...
И Иосиф Аримафейский устал от пророчеств и поник у Креста. И только томительно благоухали погребальные масла-ароматы его в песке летящем.
Но тут пришёл вечерний что ли? иль уже повеял ночной ветер? но хамсин рассеялся.
И тогда Иосиф Аримафейский, и Никодим, и жёны-мироносицы увидели весь Крест и Распятого Мужа уже на всём Кресте.
Тогда Мария Магдалина воскричала:
— Раввуни! Учитель! Ты только на Кресте стал Мужем... И стал седым, как снег...
Но скоро Ты станешь навек Живым, и снег сойдёт...
О, Отец Небесный наш!..
Но!..
Уже Ангел Господень спе
шил, подлетал ко Кресту, раздвигая, разгоняя крылами хамсин, хамсин...
Он мог содвигать огромные камни-"голалы" с древних гробниц и выпускать мёртвых.
И что Ему отодвинуть хамсин?..
О, Отец Небесный наш!..
Ты Таких посылаешь...
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. А галилейские пастухи две тысячи лет говорили и говорят:
— И вот мы радостно пием Вино Воскресения, и уже две тысячи лет пресветло, предивно пианы, пианы.