(Сокращенный вариант. Полностью статья будет опубликована в "Роман-журнале".)
ВЫСТУПАЮТ УЧАСТНИКИ “ВЕЧЕРА МОИХ ГЕРОЕВ”
Эдуард ЛИМОНОВ
Конечно же, в таком великолепном советском имперском стиле, как умеют Александр Проханов или Владимир Личутин, сказать своё слово я не смогу — не потяну, мне слабо, не тот опыт. Но попытаюсь всё же сказать, что же общего между нами — мной, появившемся впервые в каком-то там бушлате, как определил меня однажды Александр Андреевич, и Бондаренко. Кстати, я и сейчас в этом бушлате пришёл, правда, этот бушлат, по-моему, уже четвёртый потомок того первого. Так вот, что между нами общего? Между нами с самого начала была газета "День". Великолепная, агрессивная, боевая, и я, будучи в то время автором "Советской России", "Дню" завидовал, потому что считал, что это более мощная, действительно бодрая газета. И когда меня привели в это великолепное помещение на Цветном бульваре, мне там очень понравилось. Потому что все люди о чем-то договаривались, там какие-то заговоры зрели, общения какие-то в комнатах шли. Приходили какие-то делегации, чуть ли не матросов и солдат… И вообще, стояла такая революционная лихорадка. И потом я помню себя спящим: спал, приехав откуда-то, уж теперь не помню, с какой-то войны, что ли, на диване, и спал спокойно, потому что рядом были такие люди — свои люди. Вот такие воспоминания, как в каком-то сценарии эпизоды проплывают. И надо сказать, что то, что было начато тогда, надо завершить, конечно. Обязательно. Надо любой ценой завершить победой — это несомненно.
А Володя заботился обо мне. Я всё-таки был какой-то человек слегка неприкаянный в этом смысле — я там с рюкзаком ходил. И жил какое-то время у него, писал у него статьи. И даже девушки приходили ко мне туда. Но вот таким активным, много пьющим, много едящим, как расписал его Владимир Личутин, я, пожалуй, уж и не застал Володю. И однажды, когда приехал ночью к нему на квартиру, вернувшись, кажется из Приднестровья, увидел его бледным, и рядом врачей. Я понял тогда, что и у него есть свои слабости и болезни, и со здоровьем что-то неладное. Но навсегда мне это запомнилось — его дружеское гостеприимство, хотя потом я уже жил и у других, в других квартирах, в другом мире, и газету "День" разгромили в 93-ем году.
Мы все помним эти чудовищные дни, когда люди в гражданском шли по улицам города с автоматами. И сам я запомнил, уезжая с ленинградского вокзала, абсолютно отвратительное чувство от не успевших переодеться то ли омоновцев, то ли чёрт знает каких карателей с автоматами на кожаных куртках. А это самая отвратительная вещь — люди в гражданском на вокзале, и с автоматами. И Володя тогда где-то скрывался. Но через все эти годы я пронёс признательность, благодарность за то, что меня приняли вот в эту свою компанию рабочих, солдат и всяких возможных депутатов. Сегодня я всё это очень ценю и надеюсь, что остаюсь и в глазах Владимира Бондаренко, и в глазах Александра Проханова, человеком, которого можно обнять и пожать ему руку.
С удовольствием, Володя, и я сейчас тебя обниму и пожму тебе руку!..
Валентин СОРОКИН
Меня просил литературный институт, коллектив его, зачитать этот поздравительный адрес:
"Дорогой Владимир Григорьевич! Коллектив литературного института горячо поздравляет Вас с днём Вашего шестидесятилетия. Мы помним Вас молодым, красивым и уже знаменитым в стенах нашего института. А сегодня Вы один из самых известнейших критиков, публицистов России.
Желаем Вам здоровья, вдохновения и дальнейших творческих успехов!
Мы гордимся Вами.
Сотрудники литературного института имени А.М.Горького"
И ещё я хочу прочитать стихотворение, посвящённое Владимиру Бондаренко. Одно из самых горьких. Когда недавно я ехал в республику Коми, то увидел из окна поезда погибших журавлей, грачей — птиц, которые летели в Россию и не долетели. А сколько едет в Россию русских людей и людей других национальностей, которые жили здесь, у которых похоронены родители здесь, братья старшие, сёстры, у которых обелиски родные здесь, кресты родные. Едут — и не доезжают, потому что не нужны. Только кто решает — быть им в России здесь, жить или нет. Кто решает? Решают часто люди, лица которых похожи на благополучные, самоуверенные джипы.