И почему конец "рискованный", т.е. вроде бы ненадежный. Наоборот, нет на свете ничего верней и надёжней. Как опять же сказал классик: "Летай иль ползай, конец известен".
Но это не утешает Ваншенкина, и он снова:
Мы потери бессчетные множим,
Пребывая в последней возне (!)…
Почему "возня"? Ну, не о всех же ровесниках можно сказать столь горько и обидно. Посмотри на Бориса Ефимова, Игоря Моисеева, Сергея Михалкова. Ведь двое первых в отцы нам годятся, но не хнычут, работают. А Сергей Владимирович в минувшем году возглавил такое ожесточенное сражение против оккупантов литературы и одержал блестящую победу, передав оккупантов в руки правосудия. Предстоит Нюрнбергский процесс.
Но Костя безутешен:
Жизнь все-таки обман —
Пустой рукав,
Засунутый в карман…
Как тут не напомнить недавнему певцу радостей советской жизни знаменитые строки Сергея Луконина:
В этом времени огневом
Выбор был небольшой:
Лучше прийти с пустым рукавом,
Чем с пустой душой.
И, честно говоря, здесь попахивает ханжеством. Если жизнь это обман, если "отошел контакт в черепной коробке", то сиди на завалинке и тихо ожидай, когда коробка треснет. Но нет! С лукошком, набитым шедеврами в стихах и прозе, он трусит в редакцию: "Вот приволок. Порадуйте читателей. Пусть все знают, что у меня в черепной коробке и около". И появляется очередная простынь в "Литгазете"!
Увы, человеку явно не о чем, кроме проблем старости, писать, а хочется! В программном стихотворении "Поэзия" не зря сказал: "Надо регулярно отмечаться". И он ищет, как бы очередной раз отметиться. Вот раскрывает какой-то биографический словарь, находит там себя, а рядом — Ван Шухэ, китайский врач, живший еще до ноева потопа. И он пишет о нём стихотворение "Сосед". Золотая жила! Ведь словарей много. Можно ожидать, что скоро Ваншенкин предложит "Литературке", и она с радостью напечатает, ещё и стихи о Владиславе Ванчуре и Ван Шифу, первый — чешский писатель ХХ века, второй — китайский драматург ХIV века. Оба они соседи Ваншенкина в Краткой литературной энциклопедии. А двухтомный словарь С.Чупринина "Мир литературы"! А телефонный справочник Союза писателей! Наконец, общегородской телефонный справочник "Желтые страницы". И всюду у Ваншенкина есть соседи. Можно составить для "Литгазеты" целую полосу — "Мои соседи".
Нередко возможность регулярно отмечаться Ваншенкин находит путём углубленной и всесторонней разработки одной и той же темы: "Весна", "Ранняя вена", "Сон", "Короткий сон", "Сновидения", "Уснувшая", "Спящая", "После сна", "Отсутствие сна"… Что еще можно сказать о сне? Или: "Свидание", "Свидания", "После свидания"… и т.д.
Конечно, и под скромным, тихим заглавием могут скрываться прекрасные строки. В 43-м году Евгений Долматовский написал прекрасное стихотворение "Случайный вальс", а Никита Богословский превратил его в песню, которая жива до сих пор. А что у Ваншенкина в стихотворении вроде бы о том же — "Танцы в ресторане"? Подвыпивший провинциал пригласил в столичном ресторане танцевать понравившуюся даму и, танцуя, утопал в блаженстве. Но на второе приглашение получил отказ. И что? "Он был глубоко потрясён." Мне бы ваши потрясения, господин стихотворец.
А взять "Дождь в степи" Солоухина:
О, если б дождём
Мне пролиться на жито!
Я жизнь не считал бы
Бесцельно прожитой!
Дождём отсверкать
Благодатным и плавным —
Я гибель такую
Не счёл бы бесславной!
А "Дождь" Семёна Гудзенко!
… Еще немало дел
В полях у работяги.
Он вымок, он вспотел,
Он воду пьёт из фляги.
А о чем в ваншенкинско
м "Дожде"?
Я на крыльце стою,
Лелея тень свою…
Лелея, мечтает: вот бы зонтик, но зонтика почему-то нет. Вот бы плащ, но нет и плаща. Вот бы лошадь, но и лошади нет — откуда ей взяться! А если бы всё это было, то герой,
Напастей всех лишенным (!),
Катил под капюшоном…
Опять, ну где это слыхано, маэстро: "Меня лишили (!) напастей". Чай, это не ордена, не премии, не должность.
И куда бы прикатил? Похоже, что к соседке и отнюдь не в биографическом словаре:
Соседке вот под сорок,
А всё еще как порох,
Мой осуждая вид,
— Смелее! — говорит.
Смелее, мол, сюда, к бочке пороха, что ли?
Пороховой теме, "катакомбным страстям", или, по слову Твардовского о Бунине, "эротическим мечтаниям старости" поэт уделяет много сил и достигает здесь отменной выразительности. Например: