Могут спросить: а надо ли было искать ответ на вопрос, сама постановка которого для многих людей, никогда не сомневавшихся в авторстве М.А.Шолохова, звучит святотатством?
Убежден: надо. Потому, во-первых, что ядовитые сомнения, с таким постоянством вбрасывавшиеся в душу народа забугорными "голосами", а в перестроечный период — либеральными средствами информации, проникли в массовое сознание. Потому, во-вторых, что эти сомнения подпитывались и объективными факторами: необыкновенной молодостью и недостатком творческого опыта автора "Тихого Дона", который начал писать свой воистину эпохальный роман в возрасте 20 лет и закончил в возрасте 35, недостатком формального образования, и тем, что в последующем он уже никогда больше не смог достичь таких горных вершин.
"Книга удалась такой художественной силы, — писал по этому поводу А.И.Солженицын, — которая достижима лишь после многих проб опытного мастера... Тогда — несравненный гений?.." Поверить в это А.И.Солженицын никак не мог, — еще и потому, что, как писал он, "не хранятся ни в одном архиве, никому никогда не предъявлены, не показаны черновики рукописи романа".
И вот, наконец, черновики предъявлены и показаны.
Конечно же, первым и самым важным компонентом в решении проблемы авторства является именно обретенная рукопись, включающая черновики романа.
Наличие рукописи, научно идентифицированной, когда принадлежность ее Шолохову путем графологической и текстологической экспертизы абсолютно доказана, является безусловным свидетельством авторства Шолохова. Однако даже и обнаруженная рукопись не может считаться доказательством исчерпывающим. Всегда может найтись Фома неверующий,
который скажет: даже "Войну и мир" можно переписать от руки, и переписанный текст романа выдать за черновик. Что, кстати, еще до нахождения рукописи, уже и заявлялось некоторыми "антишолоховедами".
Вот почему найденная рукопись должна быть просвечена лучом объективного анализа целого ряда сопутствующих проблем. Что это за проблемы?
— Прежде всего, — биография автора, система жизненных и творческих координат его жизнедеятельности, — как отражаются они в рукописи и в романе?
— История создания произведения; возникновения замысла, пути и этапы его реализации; история его публикации, цензурного пути.
— Текстологический анализ рукописи, в первую очередь — черновиков и заготовок, с точки зрения психологии творчества, индивидуальных особенностей языка.
— Источники произведения, как устные, на основе "предания", так и письменные; их доступность или недоступность возможному автору.
— Прототипы действующих лиц в произведении, в особенности — его главных героев; соотношение прототипов и реальных действующих лиц романа с биографическим опытом автора.
— Топография и топонимика в романе, их соотношение с реалиями места, где развивается действие.
— Поэтика произведения в соотношении с предшествовавшими и последующими произведениями автора, а также в сравнении с особенностями поэтики предполагаемых претендентов на авторство.
— Анализ мнений, свидетельств и отзывов, вызывающих доверие современников об авторстве произведения.
— Научный спор с оппонентами и претендентами, без должных оснований, на авторство романа.
При таком подходе главное — не полемика ради полемики, но проникновение в тайное тайных — в историю создания, в суть миропонимания, отразившегося в "Тихом Доне".
Только системный, комплексный анализ выдвинутых проблем в их единстве и взаимодополнении, начиная с текстологического анализа рукописи и кончая полемикой с ложными концепциями авторства "Тихого Дона", дает возможность научного разрешения этого спора, являющегося, без преувеличения, главным литературным спором XX века.
Именно системное, комплексное исследование этих проблем ведет нас к пониманию истоков глубинной противоречивости "Тихого Дона", которая делала роман приемлемым как для Сталина, так и для атамана Краснова, для "белых" и "красных", для казачьей эмиграции и советской власти. Это очевидное противоречие в романе являлось еще одной причиной для сомнений. Поиск возможного (как мы доказываем — ложного) пути разрешения этого противоречия и привел А.И.Солженицына к гипотезе о "двух авторах" "Тихого Дона" — "белого казака" Крюкова и "красного комиссара" Шолохова. Но подобное механическое расчленение романа убивает его, лишает возможности понять истоки той внутренней силы, которая проистекает именно из напряженной противоречивости романа. В действительности противоречивость "Тихого Дона" — внешняя, кажущаяся. Она вполне объяснима с позиций того принципа художественного полифонизма, который М.М.Бахтин выдвинул когда-то применительно к Достоевскому.