Может быть, одинаковая любовь и преданность литературе? Не чиновный и не журналистский подход к простым смертным? Я давно заметил, среди моих театральных и литературных друзей, как правило, люди, лишенные избранничества, использующие свой творческий дар — каковой у них имеется, легко и непринужденно, в простом со-товариществе с другими. Как сказал еще одному моему другу Николаю Пенькову соратник на баррикаде в октябре 1993 года: надо же, где приходится с народными артистами знакомиться. А ведь и на баррикадах, и под огнем — были такие, кто всегда под охраной, в почтенном отдалении от простонародья. Мы с Бобровым всегда, на всех своих постах и при всех регалиях — были простыми баррикадниками, простыми окопниками, простыми солдатами русской словесности.
Значит, мы выпьем за то,
чтоб на нашем веку
Не поддаваться указу и женскому сглазу.
Мы — у Дениса Давыдова
в сводном полку.
Нам отступать —
вестовой не доставил приказа!
Так и песни его — несомненно, авторские, но схожие и мелодикой, и песенным ладом с народными, вплоть до старорусских баллад и походных маршей. Не случайно в армии Александр Бобров был ротным запевалой, кстати, так же, как и его старший друг и учитель Николай Старшинов. Может быть, пройдет время, и в частях будут на марше шагать под песни Александра Боброва, даже не подозревая, кто же их автор. Да и мы сами, давно уже, когда добирались однажды до легендарного Поля Куликова на славный юбилей русской победы, снимали с себя усталость с помощью "Ратной песни" нашего друга.
Я стреноженных вижу коней.
Всё покоем и вольностью дышит.
Сколько сложено песен о ней.
А Непрядва течет и не слышит.
Пал туман, как пожарища дым.
Кони русские ржут за Сулою.
И походным кострам боевым
Всё никак не покрыться золою.
Когда он пел эту песню под гитару, то в какой бы походной обстановке ни исполнялась песня, становился одновременно и артистичен, и по-строевому подтянут.
А потом и мы уже подтягивали, настраивались на тот же ратный лад, на который настраивались и сами русские воины со времен Поля Куликова до ратников сегодняшних чеченских баталий.
Ни чудищу, ни идолу,
Ни коршуну, ни ворону
Не отдадим в обиду мы
Свою родную сторону.
Не отдадим высокую,
Пресветлую и ясную
Ни ворону, ни соколу,
Ни кречету, ни ястребу.
Поразительно, как легко в наших писательских былых поездках в бобровские песни втягивались боевые офицеры, усталые походники, и как настороженно к его ратным песням относились генеральские чинуши, что в советское, что в антисоветское время. Что их отпугивало в светлой боевой напевности Боброва? Да то же, что отпугивало чиновное и штабное генеральство от боевых и походных романов "соловья генштаба" Александра Проханова. Не случайно же их всегда тянуло друг к другу — двух Александров, и как красиво выводили вместе они ротные песни на наших товарищеских посиделках. Они и бражничали весело и задорно, как любимые ими гусары. Они и в жизни никогда не проходили мимо опасностей. А где опасности, там и дружба, настоящая мужская дружба.
И старый друг без лишних слов подсел