В.Г. задумался, посмотрел куда-то вглубь себя и изрек: "Завтра в восемь утра этих объектов не будет... а что касается прикрытия... восемь Су-25-ых и двенадцать МиГ-21-ых тебе хватит?"
Я мысленно поперхнулся и, с трудом сохраняя невозмутимый вид, выдавил из себя: "Хватит". "Ну, тогда вперед, командир!" — захлопнул дверь всех сомнений командующий и исчез в вихре подхвативших его дел...
И наступило утро. Не знаю, что там думали стрельцы в ночь перед соответствующей казнью, мне довелось до утра передумать немало.
Утреннюю благость мгновенно разрушили десятки одновременно раскручиваемых винтов. Неуклюже подскакивая на неровностях, вертушки одна за другой подрулили к взлётке и набычась, угрожающе задрав хвосты, ввинтились в серый туманный воздух... ПОШЛИ!..
И все. Там, внизу, остались сомнения, раздумья, прочая лирика; идет полёт, и тебе уже не до чего, кроме того, что с тобой в полете еще стая волков, которых ты обязан вывести на цель, выждав момент, подать знак, когда вцепляться в горло врагу, не дать им устроить бестолковую свалку, при этом и обдурив соперников, обойдя капканы, привести всю стаю в целости и сохранности обратно к восторженно и с надеждой ожидающим самкам и детенышам...
И тут, прервав сумасшедший ритм полета на предельно малой высоте, буквально под брюхом, подбросив вертушку вверх, раздается взрыв. Что это, теряюсь в догадках, судорожно, в доли секунды перебирая возможные варианты. Подбили кого-то, столкновение со склоном, подорвался какой-нибудь БТР? Крутим башкой на 360 градусов и видим — вразвалку, вальяжно, из-за склона появляется пара "двадцать четверок" Буренского, командира звена соседней эскадрильи, которые нас на заходе должны прикрывать, и, суматошно вращая винтами, спешат освободить нам путь. Оказывается, это они, расчищая нам заход, любезно уронили на мешающий при заходе укрепрайон пару "соточек" — калибром до ста килограммов, но при этом шамканули, гады, по времени... Ну, благо, разорвавшиеся под нашим брюхом бомбы осколками веером вокруг брызнули, а то бы, как говорится, вся задница в шрамах. Ладно, не до переживаний сейчас, за вечерним "чаем" обсудим.
Вот оно и ущелье.
Мрачное, с серыми насупившимися склонами, узкое и зубастое, как пасть дракона. Я ныряю туда первым, как с трамплина в холодную воду, и за мной, засасываемые в водоворот его изгибов, суются остальные. Каждый пилот в этот момент — туго натянутый лук, готовый к мгновенному выстрелу, но в эфире — тишина, мы давно привыкли действовать молча, оставляя эфир в девственной чистоте для непредвиденного, да и подарки врагу (он ловко использовал результаты радиоперехвата) надоело делать.
С ходу, не размазывая траекторию захода, сразу после четвертого разворота развернув против ветра машины, по одному приземляемся, и не успевают еще мелькнуть над обрезом двери пятки крайнего десантника, резко взлетаем, переводя машины сразу в набор высоты и маневрируя, маневрируя, уходя от возможных трасс сзади и спереди, потому, что когда ты ее, трассу, увидишь, будет поздно, вылезаем из ущелья.
Уф, теперь можно выдохнуть. Только можно ли? До аэродрома минут двадцать и всякое могёт ещё приключиться...
Однако в эфире тишина, только периодически борттехник по переговорному устройству талдычит о нормальной работе аппарата.
После посадки все по условному рефлексу, выработанному в эскадрилье, собираются у машины ведущего.
Щупаю взглядом всех, зная насквозь каждого пилотягу, пытаясь понять, все ли в порядке, и тут замечаю заруливающую крайнюю нашу восьмерку.
Боже милостивый, что за вид.... Вертушка, жалобно подвывая движками, мостилась на стоянку, всем своим видом показывая, как ей досталось, и было отчего ее пожалеть. Стабилизатор растерзан в клочья, бока иссечены отметинами от крупнокалиберных пуль, троса антенны, перебитые у основания, бессильно свисают...
Мчимся к ней, из кабины вылезает обескураженный Васька Хозяинов, замыкающий нашей группы, имевший меньше всех опыта в десантировании, самой "сладкой" из наших задач. Оказалось, он позволил себе чуть размазать четвертый разворот, чтобы половчее, как ему казалось, выйти на посадочную прямую, и чуток, совсем немного, выскочил по тому направлению, которое нам "обязывали".
Тут-то духи, которые как псы на поводке сидели и не могли нас достать, обрадовались и со всей дури его "постригли"...