И вот сейчас я думаю: неужели Сталин уже тогда, в отличие от всех литературных критиков, литературоведов и своих соратников по партии, которых перед смертью назвал котятами: "Умру я и погибнет страна, потому что вы не умеете различать врагов"… увидел в "Золотом теленке" книгу глубоко провидческую, своего рода "Бесов" Достоевского и "Мертвые души" Гоголя вместе взятые — конца XX и начала (только ли — начала?) XXI века? Что образ Остапа Бендера, впоследствии гениально сыгранного в кино Сергеем Юрским, — в исполнении Андрея Миронова он больше как на Починка не тянет, — вырастет к концу несчастного для России XX века в фигуру титаническую, равную шекспировской? Разве это не прообраз Березовского, гениального шулера, под пятой у которого вдруг окажется вся великая Россия, а бывший президент СССР, подобно Паниковскому, будет побираться по зарубежам, рекламировать, кажется, итальянскую пиццу, и бендерята помельче (а был ведь еще, жутко вспомнить, — генерал Дима) будут министрами, лидерами партий, владельцами нефтяных и других естественных и неестественных компаний, да и вообще всего в России, а сама она, вчера еще великая страна, будет вроде фирмы "Геркулес" из "Золотого теленка". Один, опоздавший к общей разборке, вон недавно, кажется, в Краснодаре, выскочил с идеей облака приватизировать, даже Ильф с Петровым в своей фантасмагории до такого не могли додуматься, но об этом всерьез два дня рассуждали по "нашему" телевидению, так что, может, доживем, что и за дождь какому-нибудь бендерёнку нам платить скоро придется.
А нынешнее российское правительство — не напоминает ли оно Вам не менее легендарную контору "Рога и Копыта"? Ведь не случайно, пусть и сгоряча, единственный, кажется, соответствующий своей должности министр, Сергей Шойгу (складывается впечатление, что все остальные министры только тем и заняты, чтобы Шойгу не остался без работы) назвал нынешнее правительство "филармонией", с чем премьер-министр почти согласился. Правительство под названием "Филармония "Рога и копыта" — это вполне по Ильфу и Петрову. Сомнение только в том, кто там сидит: то ли туповатые Шуры Балагановы, косящие под хитрованов Остапов Бендеров, то ли, наоборот, Остапы Бендеры, прикидывающиеся простоватыми дурачками, Шурами Балагановыми, дурачат народ. Один только господин Зурабов, брошенный на уничтожение излишков пенсионеров, чего стоит! Да и другие министры, чем не Шуры Балагановы? То один выскочит с предложением отдать Японии половину Курильских островов. То второй: сократить науку в целях экономии и ненужности до 100 учреждений, а почему именно до 100, никто не знает. Третий — театры приватизировать, вот уж там торжество системы Станиславского наступит. И приходит не только неудобная, но и крамольная мысль: а может, это президент через "шур балагановых" проверяет свои стратегические мысли по переустройству России?
Словом, не правительство, а филармония "Рога и копыта". Только вот что беспокоит: кто за все это отвечать будет? В романе "Золотой теленок" есть еще один образ, может, не такой яркий, как Остапа Бендера, Шуры Балаганова или Паниковского, но тоже запоминающийся — образ зиц-председателя Фунта, который в нужный момент за всех сядет.
* * *
И во время так называемого татаро-монгольского ига правили Русью, оказывается, иудеи. Они откупали у монгольских ханов право дани.
* * *
При коммунистах веровали в Карла Маркса, теперь веруют в Иисуса Христа. На самом деле, как раньше не веровали в Карла Маркса, так ныне не веруют в Иисуса Христа. Больше вид делают, обманывая даже не других, а, боясь внутренней пустоты, самих себя. В советское время в литературе господствовал так называемый соцреализм. Впрочем, настоящим писателям и в его кандалах-рамках удалось написать кое-что на самом деле нетленное, как ни парадоксально, но именно такие писатели, чудом выжившие в перестройке, но не перестроившиеся, никак не могут вписаться в нынешнюю российскую действительность. А вот некоторые вчерашние писатели-соцреалисты сумели поймать ветер. И вроде бы не пошли в услужение нынешнему либерально-криминальному режиму, и вроде бы за народ болеют, рубахи в любви по нему на грудях рвут, и в то же время почему-то не веришь им: как вчера о секретарях райкомов и парткомов, ведущих к светлому будущему, писали, так ныне, сообразно времени, чуть ли не через каждое слово они, по-свойски так, словно лично знакомы, Господа Бога и Богородицу поминают, от их имени выступают, словно те им индульгенцию на это выдали (новой властью это не очень приветствуется, но в то же время не запрещается: пусть народ молится, так нам меньше мешать будет)… И все у них так умилительно и благостно получается, что слеза прошибает. Так родилось одно из направлений нынешней российской литературы, которое я определил бы как православный соцреализм.