У конвоя проста работа,
У насилия свой закон,
Семилетним врагом народа
Загоняют тебя в вагон.
И колёса не сбавят хода,
Хоть глядит машинист вперёд
С тайной мыслью: врагом народа
Объявляется сам народ.
Но самый тяжкий удар судьбы поэт получил во время трагической гибели жены, которая для него была всем.
Ты в облаке, плывущем над рекой,
Твой голос в звоне родниковой струйки.
Берёза, ветви опустив, как руки.
Стоит, как ты, склонившись надо мной.
Былое не развеется, как дым,
Я рад его любому отголоску.
Вот женщина поправила причёску
Стремительным движением твоим.
Разбитое горем сердце поэта находило утешение в воспоминаниях о жене, о юности, о студенческих годах в Литинституте, и это находило отражение в его стихах. А тема Родины проходит через весь его творческий путь. Каждая строка стихотворений о ней наполнена глубокой любовью и нежностью:
Весь мир Россия манит и тревожит,
И так непредсказуема она,
Что быть не обвинённой им не может
Во всех грехах, в любые времена.
Она и в омут бросится с размаху,
И на костёр безумная взойдёт.
И если на груди рванёт рубаху,
Так это уж действительно – рванёт!
Игорь Ляпин написал сотни стихотворений и баллад в традиции русской народной поэзии. Его поэзия чиста, понятна, актуальна, она отражает боль и нужды народа, несёт добро, свет, красоту, борется со злом. Его последний сборник “Гром небесный” наполняет наши сердца любовью к родной земле, к человеку. Поэтому Игорь Ляпин будет с нами всегда. Он то загорится рябиной красной, то птицей выкрикнет из-под небесья, то дождём прольётся из серых туч.
Иван НАУМОВ
Empty data received from HTML converter. URL : http://zavtra.ru/denlit/122/31.html
Александр Потёмкин НАВАЖДЕНИЕ. глава из нового романа “Химеры и экстазы разума”
Семен Семенович медленно просыпался. Сознание, впрочем, тут же начало шаловливо заигрывать с ним. То ему казалось, что он хотел открыть глаза и быстро встать, чтобы попить кофейку и присмотреть за своими барышнями. Одновременно оно требовало продолжить сон и досмотреть нечто особенное, а что именно, он сам запамятовал, но чувствовал, что это было что-то очень занимательное, и надеялся, что если опять уйдет в сновидения, – все всплывет само собой и он легко провалится в сладкие грезы. То мелькала мысль, а не поваляться ли в постели просто так и не представить ли себя в каком-нибудь, ну самом необычном обличии? Эта внутренняя катавасия продолжалась недолго. Химушкин крутился на кровати, принимая разные позы в надежде найти себя. То лежал на спине, то переворачивался на живот, то устраивался бочком, но сознание никакого определенного решения не подсказывало. Тут ему даже пришло на ум, что напористостью он доймет себя и что-то все же вспыхнет в его голове. Но ничего не происходило. Господин Химушкин продолжал кряхтеть и мучиться, а от горькой мысли о своей беспомощности захотелось даже всплакнуть. Дрожа от бессильной злости, он все же открыл глаза; без особого интереса осмотрев комнату, остановил взгляд на потерявших былую форму гаденьких ботинках. "Обувь совсем развалилась", – усмехнулся он. Но никакой горечи в его усмешке не было. Потом он перевел взгляд на пиджак, висевший на стуле. Карманы были вытянуты, хотя пусты, снизу свисали обветшалые нитки, а складки на рукавах походили на морщины старого лица. Локти не раз штопались, но неуклюже, поэтому смотрелись какими-то темными пятнами. "Пиджак совсем обтрепался и выгорел. А когда-то был отличного цвета. Табачного? – перебрал он в памяти. – Нет, цвета хаки. Да нет же, вишневый. Когда я его покупал? В 83-м? Или в 81-м? А, вспомнил, его подарила мне матушка, по случаю получения университетского диплома. Это был 79-й год. Так что ношу его уже 27 лет. Пардон, что, за это время я себе ни одного костюма не покупал? Нет же… На свадьбу я пошел в черном. Так я его в 90-м в ломбард сдал, но так и не выкупил. Тяжелое время было. Как после войны". Тут он перевел взгляд на постель и обнаружил, что белье серое, даже грязное. "Когда я его стирал? А, не помню. Целая вечность прошла. Да, собственно, какая разница…" Тут улыбка сошла с его лица так же неожиданно, как и появилась, скулы выступили, в глазах появилось безразличие, морщины избороздили лоб.