То, что узнать вам нельзя.
Небо простёгано птицами,
В даль я хочу улететь,
В душу впивается спицами
Всё, что зовет умереть.
Мы пережили Историю,
Кончились все письмена,
В зеркале бледной химерою,
Стаяли их имена.
С небес заструилась сюита,
В мозаику время легло,
И все, что держало поэта,
Куда-то зачем-то ушло.
Писать или с кем-то сражаться?
Уйти далеко – навсегда?
В постели с любимой валяться?
Печататься здесь иногда?
Всегда и везде перепутье,
Всегда и везде есть вопрос,
В какую ты сторону, путник,
Пойдешь как израненый пес?
И вой среди ночи раздастся,
Звук колокола – и тогда
Заливисто засмеется
На небе больная Луна.
И чувствую, что я здесь лишний,
С людьми я развёлся давно.
Живу, потому что привыкший,
Живу, пока светит окно.
Мне в доме, где божии люди
Молитву за всех принесли,
И путь их святой неподсуден,
Ведёт на вершину горы.
Но кто-то сорвется обратно,
А кто-то лишь ввысь воспарит.
А мне подниматься приятно,
Хоть тело нещадно болит.
В душе поселилась тревога,
Предчувствий волнующих сонм,
Но робко спрошу я у Бога –
Жизнь кончилась, или всё сон?
Как выключить мне свой компьютер,
Иль празден наивный вопрос,
С судьбою сыграл я адюльтер,
Но он ничего не принес.
С небес заструилась музыка,
И громы, и гласы, звук труб,
И взгляд светоносного ангела,
И Слово, слетевшее с губ.
Смущеньем внезапным охвачен,
Почувствовал наверняка,
Что огненным вихрем подхвачен –
И это есть Божья рука.
Я снова вернулся на землю,
Теперь мне ее не узнать –
Свою запоздалую песню
С конца мне придётся начать.
(обратно)
Владимир Бондаренко КТО НАС ЖДЁТ?
В газету "День литературы" приходят письма, упрекающие нас в отказе от обзоров политической жизни страны. "Литература, конечно же, первична для вашей газеты, но какой она будет и как сложится её судьба, займет ли она достойное место в обществе – тоже зависит от будущей российской власти", – пишут нам.
Мы решили в преддверии парламентских и президентских перевыборов опубликовать статьи и очерки о реальных ведущих политиках России, определяющих будущее развитие нашего национального государства. Писать о самом президенте мы не сочли нужным, вряд ли мы добавили бы в его портрет что-то новое. Впрочем, он и сам сейчас с неменьшим интересом присматривается к своим соратникам и оппонентам, пытаясь предугадать в них то, что интересует и нас с вами. Не столько имя будущего преемника, сколько возможное его политическое развитие. Знали ли Зиновьев и Каменев, делая ставку на Иосифа Сталина в противовес Троцкому, что их ожидает? Знали ли ближайшие соратники Сталина, выбравшие, как им казалось, самого слабого и управляемого из них, Никиту Хрущева, что их ждет ХХ съезд? Знал ли Ельцин, куда поведет постепенно страну его молодой ставленник?
Сейчас в России у власти не предвидится ни смены поколений, думаю, чистка "стариков" пройдет только на среднем уровне), ни ожидаемых катастроф, ни резкого противостояния политических сил. Пожалуй, даже в США, при смене президента произойдут гораздо более масштабные перемены. Россия демонстрирует всему миру своё европейское лицо. Так что же за русские европейцы встречают нас за поворотом 2008 года? Кто там ждет нас всех, кто ждет нашу нацию? И куда мы можем прийти с нашим новым лидером?
Первую попытку политического портрета мы решили начать с первого вице-премьера Дмитрия Анатольевича Медведева. Обиженных просим успокоиться, расскажем в будущем, что сможем, и о Сергее Иванове, о нашем давнем знакомом Геннадии Зюганове, и даже о Михаиле Касьянове.
Но всё-таки, на виду сегодня прежде всего он, питерский юрист (а не чекист), закончил всё тот же "рассадник" нынешних президентов – Ленинградский университет. Молодой для русского политика (всего сорок с небольшим; когда-то таких "сорокалетних" в нашей литературе называли молодыми писателями…), энергичный, деловой (и с других тоже требует дело), женат, имеет сына.