На войну безусые мальчишки
Навсегда из памяти ушли.
И разрыв-трава на полстолетья
Разлучила с Родиною их.
Время разбросало по планете
Непонятных пасынков своих.
Ах, ты доля-долюшка чужая,
Вся в узлах изгнанничества нить!
Но мальчишки всюду выживая,
Продолжали Родину любить.
Да и разве души их постигнув,
Вседержитель дланью не согрел?
Нет, не умер Игорь Смолянинов,
А Поэзией в Россию улетел!..
Но, как не печально, а надо подводить итоги жизни и творчества поэта и общественного деятеля И.М. Смолянинова. Шесть лет плотного общения с ним, его рассказы о пережитом, его замечательные, такие русские стихи – костром неугасимым ярко пылают в памяти моей.
Куда бы не занесла судьба, какой бы прекрасной стороной не обернулась чужбина, но мысли человека из России всегда тянутся к матери-Родине. И совсем неважно, в какую конфетную обёртку названия она была завёрнута: СССР ли, Российская Федерация... Отчий родной дом, отечество, малая родина, держава, отчизна – притягивали животворным светом. И, кстати, все эти имена – не словесная высокопарность, а совершенно искренний, но, увы, затоптанный ныне в грязь, – патриотизм.
Русский патриотизм во все времена связывался с подвигом. И России есть чем гордиться и кому подражать, имена великих сынов Отечества до сих пор на слуху. Наша Родина прошла нелёгкий путь сквозь периоды взлётов и падений, ан живы в народе: Русское Слово, Русская Честь, Русский, особый, Патриотизм.
Игорь Михайлович Смолянинов родился 30 апреля 1920 г. в Киеве. Его предка, австрийского архитектора Шнитцера пригласила Екатерина Вторая для строительства дворцов в России. Он участник Великой Отечественной войны. Был в немецком плену, и пройдя послевоенные лагеря ДИ-ПИ (ДИ-ПИ – от английской фразы "дисплейсед персон" – перемещённое лицо, то бишь лицо без гражданства), попал на угольные шахты в Бельгию. Здесь он подал документы на въезд в Австралию и в 1950 году получил разрешение. Переселившись с семьёй в эту далёкую страну-континент, поэт, как и люди его поколения, много и тяжело работал. Одновременно он занимался литературно-общественной деятельностью: был вице-председателем Русского Дома в Мельбурне и с 1977 по 1988 годы координатором русского радиовещания.
Поэта многие годы связывала крепкая дружба с интереснейшим лириком из Русского Китая – Михаилом Николаевичем Волиным (Володченко), даты жизни и смерти которого (1914-1997). Однажды по телефону я рассказал И.М. Смолянинову о своём особом интересе к поэтам Русского Китая. Он сразу же стал разыскивать для меня их редчайшие ныне книги стихов. Ведь довольно большая часть русских людей из Китая переселилась в Австралию.
Наша дружба дала мне возможность узнать о поколении второй послевоенной эмиграции много такого, о чём умалчивают к сожалению и по сей день. Как мало в сущности мы знаем друг о друге, живя в разных странах. Ведь ни Смолянинов, ни ещё трое из его современников поэтов второй эмиграции не попали в сборник-антологию "Берега", изданную в 1992 году в Филадельфии, США. Поспешность издателей заключалась в том, чтобы с высокомерностью заявить в предисловии, что только 40 поэтов второй эмиграции и существуют в истории. Однако мне удалось разыскать еще 70 поэтов этого поколения, но как бы вычеркнутых из жизни. Однажды я прочитал стихи Игоря Смолянинова одному из представителей его поколения, живущему в Филадельфии. Стихи ему понравились, и он в свою очередь передал о моём открытии одному из составителей антологии "Берега". Однако, вместо того чтобы порадоваться открытию, составительница буркнула: "Вечно этот Юпп кого-то открывает". (?!)
Но вернёмся к творчеству И.М. Смолянинова. Познание Отчизны, её неувядаемой славы красной нитью проходит через все произведения поэта. Это в первую очередь предстаёт в больших поэмах и в отдельных, рельефно написанных стихах. Автор воспевает свой родной город Киев – "матерь городов русских", его славную, полную драматизма, историю. Нет, это не нынешний Киев – столица отпочковавшейся Земли русской, а Киев – Золотые Ворота Православия. У забытого ныне писателя первой эмиграции Ивана Федоровича Наживина (1874-1940) в романе "Бес, творящий мечту" (Париж, 1929) имеются пронзительные строки по этому поводу: