Историю печальную хочу я вам поведать
О том, как девушка прекрасная была превращена...
Но нет... Пожалуй, по порядку.
Начну с того, что тайны чарующие Мирозданья
Не в силах разгадать ничтожный человек.
Изредка Лидия Думцева решается "говорить в рифму" – консонансную и диссонансную:
В неведомую колдовскую даль
Я хотела бы вас за собой увести,
Где не кажется небылью Небыль.
Кто ни разу доселе там не был,
Ни за что не поверит – под небом,
Столь привычным для каждого небом,
Невероятных историй не перечесть.
Меня, очного ученика Алексея Кручёных – помните самое знаменитое русское стихотворение "Дыр бул щыл…"? – всегда радует гениальный абсурд. И Лидия Думцева – вослед – позволяет себе абсурд типа МНЕНУ ЖНАТ ОЛКОС ЛАВА (мне нужна только слава), но в сказке они логичны.
В России ныне, во времена надвинувшейся на нее тотальной бездуховности, очень не хватает сказки. Спасибо последним сказочникам России. Спасибо Лидии Думцевой.
Олег Кочетков РОЖДЕНИЕ
МЕТАМОРФОЗА Радикальные веянья новы:
Из антихристов – в богословы!
Из писателей – в робу вахтёров.
В гардеробщики – из актеров!
И ни удержу, и ни меры:
Из банкирского лобби – в премьеры!
Не от женских потуг – из пробирки!
В новорусские – из Бутырки!
Из учительницы – в проститутки!
Не о духе молва – о желудке!
В вышибалы из офицеров!
Культ зубов и отсутствие нервов.
Что считалось всегда трали-вали –
Удостаивается медали,
А с экранов орущее блядство –
Всероссийского лауреатства!
Обхохмили всё, обворовали.
И так далее, и так дале...
На Руси от сего холокоста –
Патриоты обычные просто
Превратились, как это ни сложно,
Окончательно и безнадежно,
До последней сердечной икоты –
Просто в лютые патриоты!
НА ПРОГУЛКЕ Ну что, хромоногий дружище,
Так скорбно глядишь на меня?
Осталось одно пепелище
От нашего ясного дня.
От нашего крестного хода
И стати державной, святой,
И от золотого народа –
Один только нимб золотой!
Одно только гордое имя...
Хоть к небушку руки воздень!
Столица с огнями чужими
Да пустошь родных деревень.
Как славно, что жизнью иною,
Дружище, твоя занята.
Трусцой ковыляешь за мною
И веешь вопросом хвоста.
Вживаешься в мир этот бренный,
Как тошно в душе и вокруг!
Мы были – надежда вселенной,
А ныне изъяли наш дух...
Куда же теперь нам, мой верный,
Последний мой преданный друг?
* * * Пахнет сумрак сырою листвой,
Холодеют задумчиво лужи,
Даль молчанья… И голос живой,
Даже самый любезный – не нужен.
Одиноко вокруг, и во мне,
И от этого – сердцу услада.
Оно льнет, от меня в стороне,
К глубине опустевшего сада,
Где на ветках сиротски плоды,
Кое-где сохранившись, мерцают,
Где от немощной красоты
Забытья оно тает и тает...
И в бессилии превозмочь
Истекающую сердечность –
Переходит в желанную ночь,
Преходящую в бесконечность…
* * * Ни печали, ни сплина,
Ни хандры, ни тоски.
Золотая равнина,
А на ней – колоски.