– Долгая история, – ответил Тарарам.
– Я тебе потом расскажу. – Егор высосал из сигареты новый дым. – Я репортаж по "ящику" видел.
– Расскажи сейчас.
– Сейчас неохота.
– Это история одной идеи, – сказал Тарарам. – А репортаж – так, пустое.
– Непобедимы те идеи, которым пришло время, – улыбнулся Егор.
– Хорошо сказал. – Настя опять неловко пнула пачку.
– Это не я сказал. Это сказал один британский сэр на букву "че".
– У всякой вещи есть свой звёздный час. – Настя, наконец, кое-как наподдала пустой пачке и та улетела на газон. – Цветы нарасхват восьмого марта и первого сентября, а яйца в лёт идут на Пасху.
– Хватит умничать, – надула щёки Катенька. – Пойдёмте лучше на тарзанке прыгнем или пива выпьем.
– Хорошая альтернатива, – оценил Тарарам. – Есть из чего выбрать.
– Николай Первый наказанным офицерам тоже предоставлял достойный выбор, – снова улыбнулся Егор. – Либо гауптвахта, либо слушать оперу Глинки.
– Прикалываетесь, умники…
– 4 –
– Надо жить полной, плещущей за край жизнью, – говорил Тарарам и в глазах его прыгал бесёнок, – жить на всю катушку, испытывать жизнь на её предел, высекать из неё искры и самим становиться её блеском. Не в шкурном, разумеется, плане…
– Но нам запрещено так жить, – возразил Егор.
– Кем?
– Господом Богом.
– Ерунда. Об этом мы вспоминаем лишь в беде, когда нас постигает неудача. Лишь в беде мы взываем к Богу – так овцы, заслышав волчий вой, жмутся к доброму пастырю в кудрявой овечьей шапке и тёплой овечьей шубе.
– Но беда – это и есть предостережение или наказание.
– Ерунда. Неудачи преследуют нас в любом случае, а не только тогда, когда мы нарушаем заповеди. Стой, как свая, и всех перешибёшь – вот главная заповедь. Покаяние человеку не к лицу. Покаяние нарушает цельность и красоту греха, как газ, вспучивший консервную банку. В результате мы видим лишь подпорченную добродетель, а этим блюдом не усладишь Бога и не обманешь совесть. Наш путь – не покаяние, а совершенствование, не плач о недостатках, а стремление к безупречности, не признание вины, а осознание ответственности за то, что мы делаем, и чего не делаем.
– Поодиночке так не выжить, – задумчиво сказал Егор. – Так человека просто съедят. Съедят с ливером или изолируют, хотя бы и на свободе, – окружат пустотой, вакуумом, который прекрасно защищает от шума и тишины, тепла и стужи, пыли и чистейшего озона, который выдыхает Бог. Чтобы так жить, нужна система, сообщество единомышленников. И ещё – идеология внутри системы. – Егор почесал затылок. – Нет, даже не идеология, а лидер, безукоризненный вождь, который мог бы авторитетно направлять – как, что и почему надо делать.
– Верно, – обрадовался Тарарам и потёр ладони. – Нужна система, общество с немилосердной иерархией. Где на вершине – вождь. – При этих словах лицо Ромы сделалось серьёзным. – Непогрешимая фигура – поводырь по жизни. Под ним – ленивые и умные, элита и мозг сообщества. – Тарарам доверительно посмотрел в глаза Егора. – Они не слишком озабочены трудами и утруждены заботами, они любят лежать на диване и расхаживать по кабинету в халате, но именно они производят идеи, строят стратегию, отлаживают систему и продумывают ходы. Кроме того, ленивые и умные в силу лени не поражены пустым тщеславием, а в силу ума не посягнут на место первейшего. – Тарарам надменно закурил сигарету. – Следом за ними стоят умные и энергичные. От них толку меньше, поскольку размышлять и проникать в суть им мешает собственная предприимчивость, желание держать палец на пульсе и быть в курсе всего на свете. А также стремление выковать карьеру – это тоже мешает думать. – Тарарам выдержал паузу. – Энергичные и тупые – нижний ярус иерархии. На нём, собственно, всё и держится, так как своей ретивостью и способностью без рассуждений исполнять волю вождя энергичные и тупые хранят дисциплину, цементируют ряды и делают в глазах посторонних систему грозной. – Дым клубом встал перед лицом Ромы. – Ну а ленивые и тупые нам не нужны – это позорная слизь, гниль, мусор, их место во внешнем мире перед экраном с юмористами.
– Ты говоришь мне это, потому что уготовил место сразу под собой, в рядах ленивых и умных?
– Да. Всем, кто ниже, знать это нельзя.
– Спасибо за доверие. Мы четверо похожи на костяк модели…
– Хорошо, что ты это заметил.
– …а Катенька, стало быть, как хвост в пасти змея.
– Надо же, об этом я не думал.