Вопрос о росте Маяковского, которым задавался Сарнов ещё в конце 1980-х годов, будет, конечно, периодически возникать. В 2006 году в книге о поэте Бенедикт Михайлович ответил на этот вопрос вполне определённо: "Маяковский – один из величайших лириков XX века". То есть критик остался верен себе, что вызывает уважение. Правда, Б.Сарнову, как и многим-многим другим, нужно понять одно: поэта следует относить к другой – русскоязычной литературе, где он действительно "великан".
Что же касается роста самого Сарнова, то здесь не миновать вопроса: как быть с огромным количеством фактических ошибок и откровенных подтасовок в книге о Маяковском и в других работах критика. Ещё большее количество "проколов" я привожу в статье "Случай Бенедикта Сарнова" ("Литературная Россия", 2007, № 36).
Можно, конечно, пойти по пути самого критика. Он, в частности, так реагирует на "проколы" (реальные или мнимые, в данном случае не имеет значения) В.Маяковского, М.Зощенко, Г.Адамовича: "Охренел он, что ли?"; "Это уже даже не "каша в голове", прямо безумие какое-то"; "Вот уж, что называется, попал пальцем в небо".
Можно, если вновь руководствоваться логикой "левых", вспомнить об образовании. Когда-то меня удивило и покоробило высказывание Всеволода Сахарова о Литературном институте: "этот безалаберный лицей для малограмотных советских … писателей". Случай Б.Сарнова, выпускника Литературного института, казалось бы, явное подтверждение правоты точки зрения Сахарова. Однако я вспоминаю похожий случай Д.Быкова, выпускника МГУ, и в растерянности замолкаю. Пусть лучше рост Бенедикта Сарнова определяют его единомышленники – "левые" русскоязычные авторы.
Евгений Нефёдов ПРИВЫЧНОЕ ДЕЛО!
"Нет, я не падал на колени
И не сгибался я в дугу,
Но я ушёл из той деревни,
Что на зелёном берегу.
Через берёзовые склоны,
Через ольховые кусты,
Через еврейские заслоны
И комиссарские посты.
Мостил я летом и зимою
Лесную гибельную гать…
Они рванулись вслед за мною,
Но не могли уже догнать."
Василий БЕЛОВ
Лишь струны памяти затронешь –
Каких созвучий только нет...
“Москва – Воронеж, хрен догонишь!” –
Есть прибаутка давних лет,
Весёлой юности привет.
И хоть протопал детство всё же –
По вологодской я траве,
Родня беспаспортной братве,
Но так рванул оттуда тоже –
Что не догнали и в Москве!
Потом в столичных хитрых схемах
Я умудрялся всякий миг,
Шлифуя прозу или стих,
Уйти от этих... в пыльных шлемах,
И от орды потомков их...
Меня ловили – не поймали,
Как говорил Сковорода.
Не уследили господа,
Что я опять в родные дали
Теперь вернулся навсегда.
Сижу, пишу, читаю на ночь...
И знает русский-то народ,
Что в старом фильме эпизод
Неверен – всё наоборот:
Не сгинул там Василь Иваныч,
А он в Тимонихе живёт!