красную карточку
Или назначать пенальти!"
И я вдруг ясно понимаю, что
Ты такой же,
Ничуть не изменился.
И нам хорошо,
Как раньше,
Просто молчать
Друг с другом
Здесь на еврейском кладбище,
Когда живым сюда нельзя.
Суббота.
Год назад
Тебе нравится твое состояние –
Нелюбви.
Одинокое утро.
Мост над немецкой рекой (Шпреей?),
По которому ты бредёшь,
Не спеша пеше.
Смотришь с улыбкой вниз
На байдарку,
С торчащим в ней торсом мужчины,
Отчаянно фехтующего веслом,
Словно шпагой, –
Его уносит.
Тебе кажется это символическим.
Ты смеёшься.
В гостинице на рецепшене ты берёшь
Зелёное яблоко,
Идёшь в номер,
Пьёшь
(Ты не одна –
У тебя ранние гости –
Ян – вечный студент
И Володя Кантор – профессор) –
Привезённую с собой водку.
Закусывать нечем, –
Откусываете по очереди от гостиничного плода
(Символ на символе, и как по-русски!).
Вы трепетесь, Бог знает о чём.
Тебе весело.
Наконец, они уходят.
Ты садишься перед окном (оно во всю стену),
И долго смотришь на незнакомую страну,
Как в кино (на высших сценарных курсах
Ты научилась смотреть кино сутками):
На аккуратный немецкий ливень,
Спортсменов,
С равномерной скоростью
Убегающих то ли от дождя, то ли от инфаркта
По извилистым дорожкам парка;
На мокрые подстриженные деревья,
Похожие на головы разумных существ,
Философски задумавшихся
И потому промокших до нитки, –
Ты пробуешь по слогам читать их мысли,
Увлечённослово за словом...
Вдруг падаешь, сражённая смыслом,
Словно
Пулей снайпера, пущенной в твое окно
В сорок пятом.
Ты лежишь посреди чужой страны,
С пробитым сердцем, корчась от боли,
И рыдаешь, как простая русская баба в поле
Русском,
Колосящемся,
Голосишь
По нему...
Успокаиваешься.
Смотришь опять в окно.
Понимаешь:
Что точно такой же пейзаж
Увидишь
После своей смерти.
Николай Зиновьев БОЖЬЯ ЛАДОНЬ
***
Я не пахарь и не воин
У своей родной страны.
Я – поэт, мой ум раздвоен,
Словно жало у змеи.
Я поэт. Счастливой доли
Быть не может у меня.
Как нет запаха у соли,
Как нет вкуса у огня.
***
Из избы выношу я весь сор,
Но не с тем, чтоб толпа осмеяла,
А чтоб радуя сердце и взор,
Чистотою изба засияла.
***
В степи, покрытой пылью бренной,
Сидел и плакал человек.
А мимо шел Творец Вселенной.
Остановившись, он изрек:
"Я друг униженных и бедных,
Я всех убогих берегу,
Я знаю много слов заветных.
Я есмь твой Бог. Я все могу.
Меня печалит вид твой грустный,
Какой бедою ты тесним?"
И человек сказал: "Я – русский",
И Бог заплакал вместе с ним.
***
Крепись, мой разум помрачённый!
Что ты увидеть можешь горше,
Чем у планеты развращённой