Словно древних племён протоплемя
В закоулках несчётных земли
Мы храним быстротечное время,
Чтобы с нами сверяться могли.
Как вместительно быть в этом звании,
Жжёт позор и с богами роднит.
Нам с рожденья оно, как призвание,
Что судьбою легко единит
Всех бродяг, бескорыстных злодеев,
Горлопанов, поэтов, лжецов,
Горьких пьяниц, что всё в жизни смеют,
Нищих зодчих роскошных дворцов,
Что с судьбою, как в кости, играют,
По подвалам признания ждут
И без знанья о том умирают –
Воздадут или не воздадут.
И какое бы ни было чувство,
С ним по разуму не совладать –
Быть Жидом стало родом искусства,
Но без права его выбирать.
ПРИЮТ
Ну, прощайте берёзки и рыжики.
Низко кланяюсь вам на лету,
Сбросив старую шапку из пыжика
В Таиландском аэропорту.
Пусть дорожка не мною проложена,
Да длиной в пятьдесят с лишним лет.
Я сюда теперь рукоположенный,
Во второй на земле Новый Свет.
Моя келья не в башне Иванова,
Этих стен ледяную пастель,
Каждым утром рождённую заново,
Никогда не святил Коктебель.
Но с балконного многоэтажия
Слышно, как привезенный с морей
В камнях дух, похороненный заживо,
Перекличку ведёт площадей.
И сквозь сумрак, в рассветном тумане
Юрика золотой головой,
Всё качает, качать не устанет,
Отворяет простор голубой.
Зданья в призрачном столоверчении
В каббалический строятся ряд,
Как монахи в молитвенном рвении,
Про себя монотонно твердят,
Обещают мне то, что забыто
Распростилось, ушло, не сбылось.
То, что в памяти прочно закрыто
И, казалось, с собой не бралось...
Аскетизм мне щитом в оправдание.
Но, похоже, надеялся зря.
И желанья и полужелания
Всё бегут, догоняют меня.
ГОРНАЯ ЭЛЕГИЯ
Табун лошадей закусил удила.
Такая дорога, что чёрту мила.
Несутся вприсядку тасманские ели
Под свист залихватский цыганской свирели.
И рокот тревожный басовой струны –
Ревущих колёс посреди тишины.
Кружит, словно в вальсе седая гора,
Сегодня любовник, чур, буду не я.
Скала подступает, душа в каблуке
И нить Ариадны зажата в руке.
Но если раз сто перевалишь гряду,
Но если проедешь сквозь эту беду,
В избушке смолистой, в дремучем лесу
Получишь на ужин фасолевый суп,
Бумажный стаканчик с игристым вином
И чай в котелке с закоптившимся дном.
А завтра тропинка приткнётся туда,
Где бурно по скалам струится вода,
Где сумрак провалов под куполом сфер,
Где звёздное небо во мраке пещер.
И вспомниться может покинутый край
В местечке со странным названием Рай,
Где травы по пояс, где липы в цвету,
И пчелы сосут медовую росу.
И будет журчать за стеною река,
Деревья вершиной качать облака,
И будешь, под бархатный шёпот струны,
Петь грустные песни далекой страны.
И станет на сердце от песни теплей
И сердце подскажет – всё будет о`кей.
Пусть время умчится, пусть двинется вспять
Но будут по-прежнему горы стоять,
Деревья в обхват подпирать вышину,
И будут мужчины ходить на войну.
Владимир Дубоссарский “КРОМЕ СЕБЯ САМОГО...” отрывки из романа