Третьего и пятого сентября на пленарном заседании Государственной Думы я как депутат дважды письменно ставил вопрос: создать комиссию по проверке содержания книг, предлагаемых для детского чтения. Дело в том, что в ряде из них пропагандируется секс, насилие, используются нецензурные выражения, мат. Наше же русское, коренное нещадно вычищается.
Кстати, как отмечают историки, современный мат был занесён в русский язык в XIV веке во времена татаро-монгольского ига. До этого русские ругались, однако их брань, по сравнению с тем, что говорят сегодня, была сплошной невинностью. Так что и этот недостаток нельзя приписывать русским. Оба раза Протокольные поручения партиями "Единая Россия", ЛДПР и "Справедливая Россия" не были поддержаны.
Конечно же, всё это Запад делает не без согласия и не без помощи российской власти. По сути дела они действуют заодно. К совести власти обращаться бесполезно. Её там нет.
Перед Россией снова выбор: или суметь остаться самостоятельным государством, или окончательно превратиться в рабов Запада. В этом сражении за русское будущее, прежде всего, нужно восстановить нашу память о былых победах, о былом величии, не забывая, конечно, о слабых сторонах, чтобы ими в очередной раз не воспользовались наши враги.
Выбор предстоит сделать не только России. Выбор должен сделать каждый из нас – с кем он?
Мало родиться русским. Надо поступками доказывать свою принадлежность к русской нации. Имя русского надо заслужить.
Станислав ЗОЛОТЦЕВ НИЧЕГО ОБЩЕГО...
Это последняя статья Станислава Золотцева, написанная за несколько дней до его безвременной кончины. Сегодня, в годовщину памяти известного русского критика, мы её публикуем.
Леонид Сергеев. До встречи на небесах! Повести и рассказы.
М., ”Новый ключ”, 2007.
...Да, ничего общего нет у прозаика Леонида Сергеева, например, с прозаиком Владимиром Крупиным (весьма хорошим писателем, кто бы там, в том числе и я, камушки в него ни кидал, даже и за дело). Однако, едва прочитав название новой книги Леонида Сергеева "До встречи на небесах", – тут же вспомнил одно из недавних крупинских творений, "Прощай, Россия, встретимся, в раю!" И тут же я отмёл наметившуюся общность: если мой товарищ по тогдашнему членству в московском писательском парткоме, а ныне суперправославный мэтр надеется попасть в рай, то остающийся и по сегодня завсегдатаем последнего ("подвального") литераторского кабачка Леонид Сергеев о том не только не мечтает, но и напротив, – не раз и на многих страницах утверждает – гореть ему в аду. Беспременно! Причём не только ему, но и всем без исключения его сотоварищам, сотрапезникам, собутыльникам и прочим со... по давним и недавним посиделкам в том же кабачке и других, уже канувших, в Лету злачных уголках и площадках центрального клуба литераторов в Москве, всем героям (или антигероям? – тут тот случай, когда сие не так уж важно) его мемуарных сочинений "Мои друзья стариканы", "Ох уж эти женщины!" и "До встречи на небесах!", составивших основу его новой книги...
Нет, решительно, ничего общего у её автора ни с вышеупомянутым автором некогда нашумевшей антиалкогольной "Живой воды" (хотя бы потому, что Леонид Анатольевич от потребления этой "живой воды" и поныне не отрёкся), ни с иными мэтрами и "сантиметрами" нынешней отечественной прозы. Ничего общего ни с лауреатами различных "триумфов" и "нацбестов", ни с их антиподами, тоже, впрочем, не чурающимися всяких шуб с царёва плеча... И вообще – у Л.Сергеева нет ничего общего. Сплошная конкретика. Весомо, грубо (ну, скажем, жёстко) и уж куда как зримо и узнаваемо обрисованные "сцены из жизни" семидесятых-восьмидесятых-девяностых годов. Да, из жизни прежде всего художественно-литературной, можно её даже и "богемной" назвать, – но кто сказал, что богема есть менее созидательно-животворящая часть общества, чем, к примеру, чиновная бюрократия. Или – чем бомжи, опера и бизнесмены, излюбленные персонажи большинства "успешных" и безуспешных творцов новой прозы. И с ними Сергеев, похоже, просто не хочет иметь ничего общего. Его излюбленные – его друзья, "стариканы". Их предельно детализированные портреты (то словно на холсте, да и с помощью мастихина, то графически-резкие), рельефно, можно сказать – пером документалиста, хотя почти всюду не без иронии и юмора прописанные ситуации судеб немалого ряда литераторов, одень известных (Э.Успенский, Ю.Коваль) или, что называется, широко известных в узких кругах. Тут и пора сказать: каждое из этих изображений, даже (этюдное) – своего рода штрих к портрету эпохи. Уже без иронии, юмора и без преувеличения сие утверждаю, подкрепляя утверждение строчками, в коих нечто вроде творческого Сгеdо автора содержится: