Но главная проблема была в том, что в центре внимание к нам было, но деньги по назначению не доходили: в регионе всё шло насмарку и выделенное из бюджета на наше развитие местной властью использовалось по своему усмотрению. Это входило в противоречие с многочисленными постановлениями ЦК. И вот, чтобы исправить положение, мы решили создать Ассоциацию народностей Севера. Эту идею поддержали в центре. В 1990 году прошёл Первый Общероссийский съезд народов Севера, на котором рассматривался проект программы социально-экономического развития и создание Ассоциации, президентом которой избрали меня.
Год после съезда мы дорабатывали документы, и затем они были приняты высшими органами власти СССР. Прошло более трёх лет, но приезжая на Сахалин, я не видел, чтобы началась реализация этих документов. Дома построены, а в них живут те, кого заселила администрация по своему усмотрению, обманув мой народ – нивхов. Пришлось поднимать документы региональных властей и анализировать отчёты. Посёлки, которые должны были быть восстановлены, не существовали…"
Это наша известная болезнь. Говорим одно, думаем другое, делаем третье. Все мы знаем, какие катаклизмы произошли с нашей страной в 1991-1992 годах. Развал социалистической системы, экономическая дезинтеграция привели державу в ужасающее состояние. Демократия и либеральные ценности, присосавшись к нам, как пиявки, иссушили Россию…
В.М. Санги говорил о том, что он ни на секунду не забывал, что где-то живёт его северный народ, народ-охотник, народ-рыбак, коренной народ, который не умеет сопротивляться натиску криминальной "цивилизации" и может погибнуть. Сила духа, воля отдать жизнь за людей, которые для него стали как родные, удивляла и восхищала в нём.
Были на пути Владимира Михайловича и разочарования, и поражения. Он вспоминал: "Нам удалось добиться в Саха (Якутия) того, что за общиной "Чарота" закрепили пастбища для оленей. Без её разрешения там никто и шагу не сделает. У нас же в Ногликском и Ахинском районах на отведённых нивхам территориях нефтяники как строили свои вышки, так и строят, как прокладывали дороги кому где Бог на душу положит, так и прокладывают.
А сколько "особо охраняемых территорий" и "памятников природы" расположено на исконных оленьих пастбищах! Кто и зачем создал их? Прежнему первому секретарю обкома партии Леонову хватало одного заказника с охотничьим домиком. А сейчас? "Вагис", "Ногликский", "Лунский залив" – королевский подарок губернатора властям северных районов и прочим организациям. Им выделяют – под видом народов Севера! – даже бесплатные лицензии на отстрел оленей".
Далее мысли о спасении нивхов привели к идее разработки этнокультурного проекта "Нивхское стойбище". Владимир Санги планирует создать условия для самобытного уклада жизни своих соплеменников. В согласованном с сахалинскими властями проекте стойбища-резервации предполагается реконструировать национальные жилища со всей промысловой и бытовой атрибутикой.
В то же время строятся несколько вполне современных двухквартирных коттеджей на высоких бетонных фундаментах, со светом, центральным отоплением, водой, туалетом и ванной. В зимнем стойбище, кроме бытовых построек, проектом предусматривается возведение специализированного лечебного комплекса, цеха нивхских народных промыслов. Закладывается почта с современными средствами связи, свое радио, рыборазводный завод, рыбопосольный цех, дизель-генераторы, морозильники, домик для гостей. В разговоре я узнаю, что В.М. Санги был создан Совет старейшин, который бы мог постоянно контролировать ситуацию и помогать соплеменникам.
"Но, – с огорчением рассказывает мой собеседник, – строились дома и их отдавали пришлым людям, в том числе нефтяникам. Я был вынужден обратиться к Исхакову, представителю президента в Дальневосточном округе, чтобы выяснить, куда делись огромные средства, выделенные на программы социально-экономического развития. Оказалось, что всё построенное на деньги народов Севера уже является собственностью ставленников губернатора, в том числе и перерабатывающие предприятия. Они же получают львиную долю бесплатных квот на лов рыбы. Теневая экономика задушила местное население и не давала ему возможности выжить. Через Исхакова я обратился непосредственно к президенту Путину. Я писал о многолетних преступных действиях администрации региона в части использования народных денег и квот по отлову рыбы".