Так и хочется воскликнуть: неужели чиновники не видят очевидного, неужто там засели исключительно вредители и вражьи диверсанты?.. Или эти люди имеют чёткую уверенность, и при том подтверждённую, в своей правоте?
Конечно, можно много пенять на реалии наших дней, на политику государства в отношении предметов гуманитарного цикла, на профнепригодность министерства образования. Но во всей существующей ситуации немалая вина и научной общественности, которая давно стала самозамкнутой, как голова страуса в песке. Эта общественность всё больше превращается в инерционную среду, в сидящих на окладе скучных людей, по принуждению стоящих у филологического станка, из которых по преимуществу полностью выхолощен дух творчества.
НЕЗАБВЕННЫЕ АКАКИИ АКАКИЕВИЧИ
Как-то мне в руки попали учёные записки Северодвинского филиала ПГУ им. М.В. Ломоносова "Res philologica" (Res philologica: Ученые записки. Вып. 4 / Отв. ред., сост. Э.Я. Фесенко. – Архангельск: Поморский университет, 2004). Удивительно, хотя и симптоматично, что от сборника научных работ буквально веет ветхостью и вторичностью разрабатываемых вопросов. Подобный труд мог появиться и 10, и 20, и 30 лет назад и от этого, поверьте, в науке совершенно ничего не изменилось. Брат-близнец, один из ряда других, так называемых научных сборников, цель которых сводится к одному – пополнение обязательного требуемого списка публикаций учёных, то есть формальная по сути вещь.
Приводить примеры, мягко говоря, научной несостоятельности можно бесконечно. Вступать в спор... Но, извините, предмета для серьёзного разговора я так и не нашёл. Пока листал сборник, меня преследовала одна единственная мысль: кому все это надо?
Без иронии ответить на этот вопрос невозможно. Кому нужны все эти профессионально сделанные компиляции с бесконечной бравадой цитат?
Начинаешь искренне сочувствовать Бахтину и Лотману, которые, стараниями современных филологов, превратились в некое подобие классиков марксизма-ленинизма.
Не берусь вступать в полемику по сугубо лингвистическим вопросам, подробно рассуждать о той же так обильно и сочно используемой сейчас сомнительной метафоре "языковая картина мира", не буду говорить об используемом непролазном частоколе терминов, за которыми чаще скрывается пустота мысли и от которых те же западные лингвисты и наиболее авторитетные в России уже давно отошли.
Печалит другое: филолог сейчас превращается в могильщика литературы, живого слова. Создаётся устойчивое впечатление, что эту самую литературу он дико ненавидит и рассуждает о ней просто по инерции, привычке.
Совершенно потеряно ощущение живого литературного процесса, он для удобства исследователя мумифицирован. Тургенев, Фет, Чехов, Соллогуб и т.д. и т.п. – одни их имена уже достаточно много сделали для поколений филологов, тонны исследований написаны по каждому из авторов и добавлять что-то ещё принципиально неотличимое от предыдущего, думаю, нет особой нужды. При том не надо забывать, что становление литературы происходит и в оценках её современного состояния, которое здесь совершенно упущено, будто его и нет. Как вы думаете, был ли Пушкин тем Пушкиным, которого мы знаем, если бы его не популяризировала огромная армия далеко не глупых людей, если бы Достоевский не выступил бы со своим знаменитым словом о поэте?
О современном состоянии литературы – вот где, казалось бы, простор для исследователя, вот, где, казалось бы, можно было сказать новое слово – говорить никто не намерен.
О каком вообще литературном процессе может идти речь? Или литературный процесс учёным мужам видится лишь в выявлении одинаковых словоупотреблений у Соллогуба и Пушкина, гамлетовских мотивов у Тургенева, собирании высказываний Пушкина о Ломоносове, в бесконечном и утомительном пересказе повести Леонида Леонова?
Наверное, сами филологи считают, что филология – не точная наука и в ней допустимо всё. Можно сравнивать переводные тексты Навои и Шекспира, даже не задаваясь вопросом, насколько хорошо переводчики Навои знали классика английской литературы. А так ведь и любой автор может запросто стать шекспироподобен. Любят от всей души наши филологи сравнивать, проводить различные аналогии. Ну что ж – это их хлеб.