Владимир БОНДАРЕНКО ПОЭЗИЯ ХХ ВЕКА. ВЗГЛЯД ЧИТАТЕЛЯ
1. Константин ФОФАНОВ.
Про этого ныне забытого поэта мне напомнил oldblues. Тем более, выходец он из моей родной Олонецкой губернии. Поэт самой несчастной судьбы. "Предки мои принадлежали к великой семье, называемой Человечеством. Их останки не покоятся в родовых склепах, их гробы не опечатаны дворянскими гербами", – писал Фофанов в своей автобиографии. Предки поэта были государственными крестьянами Олонецкой губернии. "И самый старейший из них какой-нибудь финский рыболов, печальный пасынок природы", – отмечал Фофанов. А в своих стихах иногда называл себя "финном". Ведущий критик "Нового времени" В.П. Буренин писал, что наивный талант Фофанова поёт, как поют птицы: "не заботясь о том, что споётся и как споётся…" Он всю жизнь прожил в страшной нищете, болезнях, растил одиннадцать детей. Максим Горький писал о нём: "Фофанов был невыносимо, до страшного жалок, всегда пьяный, оборванный и осмеиваемый, но как бы ни был он сильно пьян, его небесно-голубые глаза сияли именно так, как это изобразил Репин". Последние годы жизни, вплоть до смерти в 1911 году, дружил он с Игорем Северяниным. Его поэзия была неким передаточным звеном между Некрасовым и народниками, Надсоном и первыми символистами. Социальный символизм.
Идёт по свету чудище,
Идёт, бредёт, шатается,
На нем дерьмо и рубище,
И чудище-то, чудище,
Идёт – и улыбается!
Идёт, не хочет кланяться:
"Левей", – кричит богатому.
В руке-то зелья скляница;
Идёт, бредёт – растянется,
И хоть бы что косматому!
Ой чудище, ой пьяница,
Тебе ли ни кобениться,
Тебе ли ни кричать
И конному и пешему:
"Да ну вас, черти, к лешему –
На всех мне наплевать!"
2. Владислав ХОДАСЕВИЧ. О нём мне писали и going_out из Англии, кстати, дал хороший список: "Вертинский и Луговской – они куда значительнее того же, к примеру, Поплавского. Ходасевич. Нарбут. Тихонов – в первой десятке…", и Кирилл Анкудинов: "Упустили Кузмина и Ходасевича. Не упустили (к сожалению, на мой взгляд) Василия Фёдорова и Тимура Зульфикарова. Впрочем, это ваш выбор...", и те же Алеха и MUTalberg. Если честно, Ходасевича я берёг для списка ведущих критиков. Пожалуй, он и Адамович, при всех своих спорах, были основными литературными критиками русского зарубежья. Но не менее весом его вклад и в русскую поэзию. Его главная поэтическая книга – несомненно, "Путём зерна" (1920).
Проходит сеятель по ровным бороздам.
Отец его и дед по тем же шли путям.
Сверкает золотом в его руке зерно,
Но в землю чёрную оно упасть должно.
И там, где червь слепой прокладывает ход,
Оно в заветный срок умрёт и прорастет.
Так и душа моя идёт путём зерна:
Сойдя во мрак, умрёт – и оживёт она.
И ты, моя страна, и ты, её народ,
Умрешь и оживёшь, пройдя сквозь этот год, –
Затем, что мудрость нам единая дана:
Всему живущему идти путём зерна.
3. Михаил КУЗМИН. О Кузмине пишут многие, при этом не отрицая спорность имени, сопровождавшую поэта всю жизнь. Кирилл Анкудинов, oldblues и другие.
Читатель paemon заявляет: "Михаил Кузмин. При всей неоднозначности и спорности его личности – всё же, наверно, в этом списке он должен быть упомянут".
Мне тоже был всегда интересен член Союза русского народа, яркий аристократический поэт Михаил Кузмин, с его любовью к старообрядчеству, русскому Северу, смело связавший традиции Лескова и Клюева с утончённым итальянским стилем и оскароуайльдовским дэндизмом. Его "Александрийские песни", "Сети", "Форель разбивает лёд" – пожалуй, лучшее из написанного. Много шуму наделали его эротические "Занавешенные картинки", по нынешним временам вполне безобидные. Думаю, Кузмин и был одним из законченных декадентов всем своим стилем жизни.