Так что хоть какой-то "свет в конце тоннеля" Александром Потёмкиным, наконец, обозначен. Брак у автора состоялся – правда, не в Кане Галилейской, а в Кане Сибирском (вообще-то, конечно, в реальности существует не Кан, а город Канск на реке Кане в Красноярском крае), и не истинный, с Христом, но "алхимический", через "профессора Кошмарова", вода превратилась в вино, хромая исцелела, простая русская женщина стала бизнесменом мирового уровня… И что?
Всем ради этого "выходить на связь с профессором Кошмаровым" и его адептами, что ли? Или нести уже свой крест до конца?
В этой связи ещё раз напомню известный евангельский апокриф: "Когда Иисус Христос со своими учениками ходил по Святой Земле, у дороги они увидели нищего без рук и ног (тут есть варианты), который валялся в пыли и просил милостыню. "За что он так наказан? Что за грех на нём или на родителях его?" – спросили у Спасителя ученики. На что Христос ответил: "Нет греха ни на нём, ни на родителях его. Но если бы имел он руки и ноги, то огнём и мечом прошёл бы он всю землю".
По-моему, наша Россия и есть – этот евангельский калека, которому иногда на время возвращаются по промыслу свыше "руки и ноги". И тогда – тонут в Чудском озере псы-рыцари, инок Пересвет сражает Челубея на Куликовом поле, грядет Полтавский бой, бежит из России Наполеон, развевается над рейхстагом красное знамя Победы…
Все наши неурядицы и несуразности – равно как наши подвиги и победы – можно объяснить именно тем, что Россия вообще не предназначена для сытой и спокойной жизни. "Зато мы делаем ракеты и покоряем Енисей…" – горько иронизировал Александр Галич. Или, уж совсем анекдотическое: "А что делает ваш завод?" – "Да швейные машинки. Но сколько деталей ни выносим, всё равно из них пулемёты получаются".
Так что я бы лично на эксперименты с генетикой особо не уповал. Разные народы мира и разные человеческие расы всё-таки существуют не по ошибке и не по недосмотру "равнодушной природы". Впрочем, и свободы видеть мир, его прошлое, настоящее и будущее своими глазами никто ни для кого не отменял…
Олег ДОРОГАНЬ «ЕСЛИ ПЕРВЫМ УЙДУ...»
О своих современниках писать и легко, и трудно. Они где-то рядом живут и дышат, их тревожат похожие мысли о судьбах страны, о её взлётах и падениях, и в то же время они не всегда зримы и осязаемы. Я жил и служил в Караганде в те же годы, что и Владимир Шемшученко, однако ничего о нём не знал. А узнал впервые не так давно, делая рецензию на поэтический сборник "Звуки неба", выпущенный под редакцией В.Широкова. Там было представлено стихотворение автора "Караганда". Прочитав его, я как будто вновь оказался среди пыльных пустынных пространств казахстанской степи, отделяющих один район города от другого, среди шахтёрских городков и копров.
А теперь у поэта вышла итоговая книга: "...И рука превратится в крыло", в которую вошло всё лучшее, что им написано за годы творческих поисков и деяний, и само название её хорошо передаёт пластику авторского лирического стиля. А уже ставшее хорошо известным стихотворение о Караганде в ней стоит одним из первых:
Дождь прошёл стороной, и вздохнул терриконик –
Сводный брат нильских сфинксов и сын пирамид.
Смерч подбросил листву на беспалых ладонях,
Зашвырнул чей-то зонтик на мой подоконник,
И умчался в притихшую степь напрямик.
Вечер сыплет крупу антрацитовой пыли
На усталых людей, доживающих век.
Город мой, ведь тебя никогда не любили,
Твои сказки похожи на страшные были,
И кровит под ногами карлаговский снег.
Здесь, в Карлаге, отбывали сроки великий поэт Николай Заболоцкий и великая певица Лидия Русланова. И чувство сопричастности их судьбе драматически врывается в стихи автора.
Взглядом православного человека на советское прошлое очень точно вырван из контекста времени образ-символ, веющий пустотой и неприкаянностью: "В этом городе улицы в храм не приводят. Да и храмов самих в этом городе нет" . И всё же остаётся щемящее ощущение родства и душевной близости.