"Россия поднялась с колен, чтобы опуститься на четвереньки", – так воспринимает Сорокин происходящие в стране процессы. И можно было бы с ним согласиться (ведь мы, т.е. те, для кого сильная российская государственность в любом случае не является жупелом, также не можем быть в восторге от России нынешней), но вот только природа нашего неприятия путинского правления (а именно оно отражено в романах автора) совсем иная. Нас как раз устроило бы то, что Сорокина пугает: и Великая стена на восточных границах, и жёсткая, но эффективная вертикаль власти, и даже режим опричнины. Ей-богу, в романах Сорокина опричнина не выглядит столь уж страшно, как во времена царя Ивана IV. А народ-то наш российский, что ни говори, любит, когда гадов сажают на кол. Да и сам Комяга, вместе с которым мы проживаем "День опричника", трагически погибающий в "Сахарном Кремле", хоть и совершает не бесспорные в нравственном отношении поступки, но выглядит очень даже симпатичным персонажем. Если же вчитаться в строки "Сахарного Кремля", то понимаешь, что народ вполне доволен той жизнью, что наступила в эпоху Возрождения Руси. А свирепствующий Приказ Тайных Дел создаёт неудобства лишь единицам, которые не в силах сдержать порывов своего вольнодумия. И описанные события в рассказе "Undegraund", где диссединствующие элементы мистическим образом превращаются в лютых зверей и раздирают на части членов государева семейства, включая малых детей, наполняют сердца читателей праведным негодованием по отношению к нелюдям. А все потому, что картина будущего России, описанная Сорокиным, многими не воспринимаемая положительно сегодня, в целом адекватна ментальности русского народа. И сам автор, для которого этот вариант будущего нежелателен, но который видит его очертания уже сегодня, отделяет себя от своего народа. И не в силах остановить объективный ход истории, спасается не иронией даже, а циничным стёбом. Ведь для Сорокина всегда были важны прежде всего личные индивидуалистические интересы. А если государство их хоть в чём-то ущемляет, пропади оно пропадом! Достаточно вспомнить, как он в одном из интервью рассказывал, что после того, как его не пустили в один из киевских ресторанов в джинсах, он воскликнул: "Господи, хоть бы рухнуло это проклятое государство!" И теперь призрак этого "самого ужасного в мире" государства воскресает в воспалённом мозгу российских либералов. Но так уж развивалась русская история, что без сильного государства и деспотического правления Россия выжить не могла.
Как и "День опричника", "Сахарный Кремль" был восторженно принят либеральной критикой и, напротив, подвергнут уничижению официозом. И здесь тем, кто причисляет себя к национально мыслящей российской интеллигенции, не следует принимать ни ту, ни другую сторону. В обоих романах есть моменты, достойные внимание и даже восхищения, как например, сцена в кабаке из одноименного рассказа, где в весьма неприглядном виде представлены персонажи, прототипами которых являются представители нынешней российской элиты, да и не только её. Однако концепция, с позиций которой написаны оба романа (хотя, возможно, автор считает, что никакой концепции нет), образ мыслей самого автора и его восприятие действительности являются сугубо либеральными, антигосударственническими. Призраки диктатуры, похоже, не дают покоя ни российским либеральным политикам, ни писателям. Зайдите на сайты Грани.ру или Каспаров.ру, послушайте "Эхо Москвы" или радио "Свобода" и в массе новостей и аналитики увидите нескрываемый страх перед грядущей диктатурой в виде возродившегося сталинизма. И это при том, что никакого нового Сталина на политическом горизонте как-то не наблюдается и возрождением СССР не пахнет, если не считать худших советских традиций, взятых на вооружение членами "Единой России". Но господа либералы настаивают на своём – Путин возрождает советскую власть, и с этим надо бороться. Но уж если и вести речь о приближении диктатуры, то никак не в виде советского тоталитаризма. Напротив, вся политика Путина, проводимая им в течение 8 лет и продолжаемая ныне его преемником Медведевым, была основана на сохранении либеральной модели экономики и одновременно полном сворачивании гражданских свобод в обществе. Эдакий гибрид либерализма и тоталитаризма, гибрид нежизнеспособный, надо сказать.
В главном же Сорокин, похоже, прав: смута рано или поздно закончится, а диктатура неизбежна. И ход истории это не раз доказывал. Смута 1640 года в Англии закончилась диктатурой Кромвеля, смута 1789 года во Франции диктатурой Наполеона, потрясения 1917-го – диктатурой большевиков, а потом и Сталина. Сегодня стоит вопрос, в чьих интересах эта диктатура будет установлена. Но грядущий тоталитаризм уже заложен в основе нынешней смуты, нынешнего хаоса. И Сорокин здесь не открывает Америки. Эту мысль когда-то пытался довести до сознания читателя Юрий Поляков, ещё в 1993-ем году написавший свой знаменитый "Демгородок", после которого от автора отвернулась вся "прогрессивная" интеллигенция. Очевидно, что измученный потрясениями народ России пожертвует любыми гражданскими правами и свободами, если гарантированно получит взамен социально-экономическую стабильность и обретёт веру в будущее.
Евгений НЕФЁДОВ ВАШИМИ УСТАМИ
БЕС ПОПУТАЛ...
"Голова моя, головушка,
Поседела – ну и пусть.
Знайте, девицы-молодушки,
Я на всё ещё гожусь!.."
Евгений КОСТИН
Знайте, девицы весёлые,
Жизнь устроена хитро:
Седина лишь тронет голову –
Тут же бес войдёт в ребро.
И давай меня подзуживать:
Напиши, мол, не юли,
Чтобы девицы-подруженьки
Сомневаться не могли...
Сочинил себе я здравицу.
Но уж так судьба легла,
Что не девицы-красавицы –
А жена её прочла!
И сказала, что же деется?
Если правда – те стихи,
То кому ты – мне или девицам –
Пудришь всё-таки мозги?..
Что в ответ придумать мудрое,
Как признаюсь ей да им,
Что мозги зачем-то пудрю я
Всем читателям моим...