Выбрать главу

Не могу отвечать за мотивы всех телезрителей, однако лично я, отдавая свой голос Иосифу Сталину, голосовал как раз не "против", а "ЗА". Хочу подчеркнуть: я отнюдь не являюсь махровым и непримиримым сталинистом. Ещё в дебютной публикации в "Дне литературы" я размышлял о том, что "сталинская эпоха суть кроваво-крепкое, неразрыв- ное переплетение высокого, героического и трагического", что с одной стороны, её олицетворяют "подъём промышленности и возрождение армии, пламенные, огненно-яркие лозунги и острый идеологический пафос, мощные произведения литературы и искусства, Великая Победа, светоносное освобождение европейских стран от фашизма, доставшееся нам ценой гибели миллионов советских солдат", а "с другой – гибель огромного количества ни в чём не повинных людей в лагерях, гнетущая атмосфера удушливого, едкого страха и гнусного лизоблюдства" ("День литературы", 2007, № 5). Голосуя за Сталина, я, естественно, голосовал за белую, созидательную сторону его яркой величественной эпохи. Думаю, точно так же поступило и большинство телезрителей. Ведь чего стоит один только тот факт, что именно при Сталине была воссоздана имперская историческая Россия – Советский Союз и что именно при вожде наша страна обрела грозный статус планетарной сверхдержавы. Лучезарные достижения сталинского периода невозможно отрицать даже самым упорным критикам; их можно только комкано и стыдливо замалчивать в угоду сменившемуся строю, что, по сути, и происходит.

Впрочем, в поэме "Командор" Ирина Семёнова не только воспевает грандиозную державность тридцатилетнего правления генералиссимуса и восторгается "имперской мощью" торжественного парада Победы, но и с теплотой вспоминает об органичных внутренних свойствах бесцветно-постных и, тем не менее, счастливых лет своего детства – счастливых благодаря удивительной непорочности и чистоте царивших тогда нравов:

Я помню домик, двор и ель,

Окно с болящей тётей Пашей

И чёрный кожаный портфель,

Насквозь антоновкой пропахший.

Меня водили в первый класс,

Где репродукциями в цвете

Букварь спешил уверить нас,

Что мы счастливей всех на свете.

Мне трудно вспомнить мир в цвету,

Но, сквозь погрешности в картине,

Я вижу нравов чистоту,

Почти немыслимую ныне.

Я помню ленинский значок,

Стыдливых щёк румянец нервный

И кружевной воротничок

Моей учительницы первой.

Директор школы – фронтовик

С протезом в кожаной перчатке,

Был тих, серьёзен и велик,

О школьном думая порядке.

О, как мы верили ему!

Он был для нас почти что Богом,

Герой, что в танковом дыму

По фронтовым прошёл дорогам.

Стирая кляксы на листе,

В одном уверены мы были –

В его строжайшей правоте,

В его всезнании и силе!..

Вот на таких-то людях, как директор школы автора поэмы – мужественных, искренних, кристально честных, способных принимать жёсткие решения и брать на себя за них ответственность – и держалась советская власть в чёрно-белые сталинские годы. Это потом, при Брежневе и Горбачёве, до неё дорвались хитроумные эгоистичные карьеристы и невзрачные "серые кардиналы", которые, получив все мыслимые материальные и духовные блага от советской власти, цинично и вероломно предали её и отдали на поругание.