Всегда в бегах, – питались летом
То виноградом, то кореньями.
Но – с воцарением Борея –
Для приисканья пропитания
Из чащ выныривали (сея
В народе страх и трепетание)…
Тих был состав пастушьих обществ.
Но их вожди взросли задирами,
Не принимающими новшеств, –
За что и прозваны – "сатирами".
Так и не сдавшиеся грекам,
Но замершие в беге внутреннем,
Пелазги жили в Царстве неком,
Пустой мечтой оперламутренном…
- 2 -
Летело время. Всё менялось;
Что было явно – стало мнимым.
Былая хмурь заулыбалась
Отдельным "фавнам" – встарь гонимым.
И греки их детишек сирых
Порою взращивали ласково.
И даже в песенных турнирах
Иной воспитанник участвовал.
И эллин Феб, сторонник пользы,
Навряд повинен в истязании,
Сняв с человека шкуру козью.
(Не кожу, нет: одёжу козью!)
Как победитель в состязании.*
« – имеется в виду история Марсия
- 3 -
Не ждите, плуты, чтоб за "измами",
"За давностью" ль (ведь время – тянется!) –
Соврать: "Мы это знали сызмала";
Вам наша ересь – не достанется.
К тому же – вам не жаль исчезнувших,
В которых я вглядеться чаяла,
Которых жизнь – в скорлупках треснувших
Утопла. В зарослях растаяла;
Кого зазря прозвали "фавнами"
(А значит попросту – "животными"!
Увы! Сие прозванье славное,
И древнее, и… столь недавнее! –
Пронизывает душу – оторопью).
Однако – нечего буравить,
Меня глазами оловянными,
Когда, своих спеша прославить
И от напраслины избавить,
Я назову их – праславянами.
И пусть примолвят люди знатные –
Сверхчеловечки безоткатные:
"На кой нам – в нашей спайке дружеской
Пастушкины предположения?
Давно у нас – к Звезде Пастушеской
И к пастухам – пренебрежение".
НОВОГОДНЕЕ
Заглядевшись к ночи на изморозь,
В Зазеркалье попали мы;
Его радужность, линзовость, призмовость
Отразила красу зимы.
Льдов накатанных поле ровное.
И дорога бежит, светла,
Вся как будто бы из полированного
Зажигательного стекла!
Скрипнул дуб, снежком затуманенный
(Воздух тих, а в дупле – сквозняк!).
Даже в далях за глухоманями
Ёлкам празднично! Добрый знак.
Камня лунного благороднее
Льда наколотого куски…
И снежинки летят новогодние,
Словно майские лепестки.
Не катками – льдами окольными
(Без коньков, вообще говоря),
Волонтёрами:
Добровольными
Полотёрами января, –
Заглядевшиеся на изморозь,
Чей светильник неотразим,
В эту призмовость, в эту линзовость
(Перезябшие – а ведь вызвались!)
Зазеркальем зимы – скользим…
ПЕТРУ ПАРФЁНЕНКОВУ – ХУДОЖНИКУ ВИТРАЖЕЙ
Цветные стёкла витражей,
Блестящие в руке усердной, –
Единственный из миражей
Не исчезающий, оседлый.
Тому и в полночи светло,
Тот послужил искусству вдвое,
Кто заключил зарю в стекло,
А в то же время – дал ей волю.