Я свой стакан поднять готов,
При сём воскликнув: "Мазаль тов!"
На нашем хинди.
Опять ругается жена,
Что толку нету ни хрена
От мужа – стихоплетуна
И лоботряса,
Прости меня, мой ЗАГСа дар, –
Я свой бушующий пожар
Вином залью, и выйдет в пар
Желаний масса.
Зима в природе, осень лет,
Весна в душе и всем привет,
Я со вселенной тет-а-тет
Веду беседу.
А коли тяжек этот крест,
И тянет к перемене мест,
То я, причмокнувши протез,
Пойду к соседу.
Мы будем долго говорить,
Теряя пьяных мыслей нить,
Но всё отнять и поделить
Не дай нам, Боже!
Потом чего-нибудь споём,
Опять за Новый год нальём,
Нам хорошо за бутылём
В масонской ложе…
Светлеет неба ерунда,
Январь идёт. Ты, брат, куда?
И я, с ногами не в ладах,
Пойду к кровати.
Окончен праздник. Я устал.
А жизнь, как джинсы-самопал,
Трещит по швам, везде завал…
Надолго ль хватит?
***
Этот взор прожигает насквозь, хоть и мягок, и нежен,
Вот ремарка: "Ночь за полночь. В комнате – те же".
Тишина без ответа. И варево ночи густое
Мы едины, как могут вообще быть едиными двое.
За такие глаза рушат в пыль и семью и карьеру,
И считается время не почасово — поколенно.
Бьют удары в висках, неритмичны, пугающи, звонки.
Все нерезко вокруг этих глаз, словно брак фотопленки,
Их прозрачность затянет, закружит мальстрёмовым бредом...
Погрузился. Не выплыл. Погиб. Но и счастье изведал.
***
Чтобы на сердце стало лучше
И дабы воздух легче стал –
Заполни день "Бесаме Мучей",
А также "Чаттанугой Чучей"
Прогладь болящие места.
Ты сразу вспомнишь время оно –
Скрип деревянных половиц,
Изгиб змеиный саксофона,
Дуэт Сачмо и Эллингтона
На снимках сломанных ключиц.
Взгляни в окно – такая слякоть,
Прижми к стеклу горящий лоб.
Сочится дня густая мякоть,
И остаётся только плакать
Под звуки рваные синкоп.
ПЕСНЯ К КИНОФИЛЬМУ
Что-то сердце чаще биться стало,
Вижу через памяти пожар –
Солнце, как подбитое, упало
За пропахший кровью Кандагар.
Разную всем выдала дорогу
Никому не нужная война.
Где вы, Толик, Саня и Серёга?