Говорят, уже и макет такого города будущего стоит в кабинете у Суркова. Из папье-маше. С бегающим на четвереньках Куликом. Надо полагать он там заодно и "суверенную демократию" охраняет, Кулик-то.
Одна досада – что голый. Поэтому во время посещений патриарха – макет закрывают тяжёлой бархатной завесой. Только поскуливание и доносится. Это наше будущее скулит…
Но не одними биеннальными страстями распаляется животолюбивая натура Марата Александровича. Тесно ему там, сами понимаете, в биеннальной узости. Большого художника в рамках галерейной эстетики не удержишь! Он ведь всё вокруг себя норовит сделать "произведением": и четвероногого друга Кулика, и себя, грешного, и мир, и даже политику, которая этим миром играется и потряхивает!
А тут и само происхождение в помощь: сын советского драматурга Александра Исааковича Гельмана (из революционных, не тех, разумеется, что на каторгу, а тех, что за госпремией там или путёвкой в Коктебель), Марат Александрович от отца получил не только революционное имя, но и огромную долю здоровой революционности (которая без каторг) и интерес к политике.
И здесь его послужной список не менее внушителен, чем галерейный. Правда, друзья уже не четвероногие, а всё больше двуногие, солидные, с коробками из-под ксерокса, на машинах с мигалками.
Пионер, а возможно и октябрёнок политического пиара в новой России, Марат Гельман кого только не "раскручивал"! Кто только не пользовался услугами креативно-южного имиджмейкера: предвыборный штаб недоброй памяти Ельцина и "Конгресс русских общин" (был такой), либерально-западнический "Союз правых сил" и патриотическая "Родина", "альтернативный мэр Москвы" Кириенко и уж вовсе несусветно-архивный Интернационал (да-да, кроме шуток – с 2005 года Гельман член Социал-демократической партии России). В общем, очень разные мужчины пользовались его услугами. Но мужчины вообще народ такой, они, как известно, разного характера услугами пользуются. Вот и услугами Гельмана тоже.
Он же, в свою очередь, с не менее завидной лёгкостью их меняет. Особенно трогателен роман Марата Александровича с глазьевско-рогозинской "Родиной", которую политтехнолог "раскрутил" в Госдуму. Под националистическую ("понаехали тут") и антиолигархическую сурдинку. А после… после по следам уже расслабившихся "Товарищей" (первоначальное название "Родины"), тайными тропами провёл к ним в лагерь зондер-команду того самого олигархического капитализма. Со священной коровой поликорректности и проскрипционными списками "антисемитов", среди коих значились уже и Рогозин, и Бабурин, и другие недавние соратники. То есть таки сдал "товарищей". За банку варенья и коробку печенья. Ну, или за коробку из-под ксерокса…
Такой вот он, наш октябрёнок политтехнологий и Мальчиш-Плохиш.
Но это я – нет, не в осужденье, напротив – в защиту свободы, совести и однополой любви к искусству. Или двуполой. Или вообще – полой. Но любви. Ведь здесь, как в Библии: "Авраам родил Исаака…" А весь двадцатый век в "свободном искусстве" и политике и было это самое "родил". Итальянский "свободный художник", футурист Маринетти родил Муссолини (итальянский фашизм), австрийский "свободный художник", пейзажист Шикльгрубер родил Гитлера (тоже известно – что)… Ну, а чего мог родить молдавский "свободный художник", галерист Гельман на тощих нивах тучной российской демократии? Человека-собаку? Или человека-боксёрские перчатки? Очередной скандал? Скучно, господа, скучно. Особенно с навыком торговать артефактами как артишоками.
И здесь на помощь искусству приходит логика: когда не можешь "чего-нибудь значительного" родить, надо "чего-нибудь значительного" съесть. Из уже рождённого. И Марат Александрович успел. А у нас, как известно, кто успел, тот и съел.
Вот и неунывающий Гельман съел во время оно кремового Ленина (в виде торта), за что получил среди своих ласковое прозвище "шоколадный Азеф реальной политики и модернизации". Был такой "свободный художник" начала двадцатого века – террорист и провокатор Азеф, выполнял заказы левых эсеров и охранки одновременно. Тем не менее, место себе в истории застолбил.
Про Гельмана тоже говорят, что застолбил. Если не в политической, то в истории "современного искусства" точно. И не токмо поеданием прошлого. Были, были и до него на этом поприще старатели, тот же Демьян Бедный – уж на что только ножку не задирал в дореволюционном прошлом России! И где теперь тот Демьян?