Её не ощущает первый человек Адам, и в этом он истинный наследник своего геномо-донора, бога Энлиля. Тогда как совестливый Ной оказывается нравственным наследником бога Энки. Так внутри еврейского племени, невидимо для посторонних глаз, существуют и борются друг с другом два взаимоисключающих принципа, которые были в незапамятные времена переняты у богов, посланцев планеты Нибиру…
Христианство несёт в себе отголосок этой борьбы, упоминая о последних временах, когда иудеи примут крещение и уверуют. Впрочем, для современного читателя подобные сопряжения – почти схоластика. Однако на страницах "СТАТУС-КВОты" возникают образы предметные и узнаваемые. С одной стороны, психоаналитик КГБ Лев Дан, вросший в русскую культуру и сохранивший ей верность даже ценой собственной жизни. И, напротив, подросток Миша Аронсон, говорящий на дворцовой площади 9 января 1905 года умирающему казаку: "Вам никогда не одолеть нас. Мы верх возьмём, и всё ваше станет нашим. Знаешь почему? Вы, дураки, жалеете чужих. А надо жалеть и спасать только своих".
А ведь Дан тоже спас "чужого" – русского Евгена Чукалина, не донёс на спецназовца Кострова, пожалел "не своих" жителей городского квартала, которых хотели подвергнуть психотронному облучению…
Вообще для Чебалина характерно очень тёплое отношение к союзникам славян. Это и армянин Григорян, и еврей генерал ГРУ Сахаровский. Одновременно автор приводит положение из древнего арийского кодекса, которое гласит: свой родич, преступивший внутренний лад, страшнее врага, потому что враг может лишь убить, а предатель – разрушить равновесие рода.
Таких, как говорит Чебалин, "социальных приматов" на страницах книги достаточно. Не будь их столь много, любая тайная война против России была бы обречена на поражение. И никогда не случилось бы то, о чем сегодня с горечью думают многие: "Самое главное, что нам удалось – встроить в ваш народ ген страха, зависти и неуверенности в себе". Вот почему наиважнейшей приметой романа становится нетерпимость к русскому предательству.
Ненавистники России стремятся разделить русских по идеологическому принципу, всячески выделяя линии раскола национального самосознания – "Ведизм" и "Православие", "Европеизм-западничество" и "Славянофильство". Именно здесь русские предатели перекликаются с дураками и неистовыми ревнителями идеи, которые забыли о любви к ближнему и родному. Забыли о близости по крови, по сердечной привязанности, по чести, по состраданию к униженному и оболганному отечеству.
Книга Евгения Чебалина многому учит, и в первую очередь – пониманию того, что же произошло с Россией в минувшие столетия, в двадцатом веке, и что происходит с ней сейчас. Этот горький и содержательный урок преподнесён читателю на языке художественных образов, стилистически небезупречных, но обжигающих своей, интуитивно чувствуемой, правдой.
Кто-то может сказать, что все исторические построения в романе – не более чем продукт воспалённого авторского воображения. Однако известно: наибольшая уловка сатаны состоит в том, чтобы убедить человека, что дьявола не существует.
"Мне надо знать, – говорит главный герой романа Евген Чукалин, – зачем в двадцать втором лучших крестьян расстреливали и угоняли на смерть в болота Сибири?
Кто и зачем поочерёдно подкармливал Германию и СССР во время войны, пока мы друг другу глотки грызли?
Зачем у нас столько денег идёт на ракеты и бомбы, которыми можно двенадцать раз угробить весь земной шар, а моя мать не в состоянии на зарплату отца купить себе новое пальто, а сестрёнке зимние сапоги?
Почему мы почти задаром гоним за бугор нашу нефть и газ, обкрадываем будущие поколения, но встречаем штрафами и партийным лаем любую высокую технологию?
Я хочу знать, кто людоедски держит мою страну в клетке нищеты и пофигизма, кто гробит в ней здравый смысл?"
Эти резкие, гневные вопросы лежат в реальном основании книги. Они пронизывают толщу народную, их невозможно игнорировать или закрыть грубоватой остротой. Глухой ропот, идущий от поверхности земли, достигает, кажется, до неба. Однако земные цари не научились различать добро и зло.